— Слушаю.
— Сила Игнатьевич?
Это был Киселев. Расстались они в полдень: тот отправился с документами в городскую управу. Надо было уладить кое-какие формальности.
— Сила Игнатьевич? — повторил управляющий, поскольку хозяин не реагировал.
— Слушаю.
— Я только что из управы. До дома наконец добрался. Хотел вам сказать…
— Не сейчас.
— Я только хотел сказать, что проблема улажена.
— Мою жену только что зарезали.
— Что? — ахнул Евгений.
— Прихожу домой, а она лежит. В спальне. В груди нож.
— Так надо же в милицию звонить!
— В милицию? Да, я собирался.
— А почему же не позвонили?
— Почему не… — Мамонов замялся. — Черт его знает. Боюсь.
— Чего?
— Сам не знаю.
— Вы думаете… они где-то рядом?
— Они?
— Убийцы. А если и вас…
— Спятил, что ли? Я здесь ни при чем! Это она ляпала, не думая. Несла такую чушь! Ее и зарезали. Поделом. Ее убили, потому что она дура.
— Хотите, я приеду? — после крохотной паузы спросил Киселев.
— Ты-то мне зачем?
— Поддержать.
— Сам справлюсь, — буркнул Мамонов. — О делах поговорим завтра. Отбой.
Сила Игнатьевич положил трубку. Потом что-то сообразил и полез во внутренний карман пиджака. Туда он сунул листок из блокнота, на котором Леонидов записал номера телефонов. Мобильного, рабочего и домашнего. Не надо «02». Там сидит та же кретинка, которая отчитывала его, словно мальчишку, или другая баба, тоже без мозгов. И начнется! «Мужчина, вы находитесь в состоянии алкогольного опьянения…» Тьфу! Он набрал номер рабочего телефона Леонидова. Не отвечает. Сила Игнатьевич позвонил на мобильный. С аппарата, который стоял в гостиной. Мысли его по-прежнему путались. Сила Игнатьевич взял трубку и сел на диван. Леонидов откликнулся быстро:
— Да, господин Мамонов. Я вас слушаю. Внимательно.
— Откуда вы узнали, что это я?
— Э-э, Сила Игнатьевич! Есть такая штука: определитель номера называется. Ваша жена на вас плохо влияет. Оказывается, глупость заразна.
— Хватит читать мне нотацию! У меня труп!
— Где?
— В моей же собственной квартире!
— А… чей?
— Как это «чей»? Моей жены!
— Не смешно.
— А я вам говорю: она лежит с ножом в груди. В нашей спальне. На простыне кровь. Как ты и сказал, я ничего не трогал. До ножа и пальцем не дотрагивался. И вообще не собираюсь туда входить. В спальню.
— Это уже не шутки.
— Да какие там шутки! Приезжай.
— Полк ОМОНа не прихватить с собой?
— Иди ты!…
— Понял. Я как раз заступаю на дежурство. Везет вам. Сейчас прихвачу ребят — и едем работать. Вы уверены в наличии трупа?
— Иди ты!!!
— А вы, похоже, опять находитесь в состоянии алкогольного опьянения. Вынужден буду зафиксировать сей факт в протоколе.