— У меня паспорт все равно на другую фамилию. Я его купила. А насчет развода…
Вдруг ей в голову пришла неожиданная мысль:
— Глебушка, я не хочу ему мешать. Пусть живет с кем хочет. Я просто хочу честно произвести раздел имущества.
— Как это?
— А так. У тебя есть машина, у меня есть ключи от квартиры. Он же поедет к своей Маринке когда-нибудь на дачу. Пора и с родителями знакомиться. А мы тем временем вывезем из квартиры некоторые вещи.
— Погоди. Какие вещи?
— Мои.
— Но это же…
— Что, не имею права? Да его там только носки с рубашками! Я даже мебель не собираюсь у него забирать. Кое-что из бытовой техники, телевизор, свои вещи, деньги.
Он задумался.
— Погоди, Мила, здесь что-то не так.
— Ага! Значит, убить — так?
— Но это же нечестно!
— Убить честно, а взять свое нечестно? Я, выходит, должна его не только простить, а еще и свадебный подарок сделать? Оставить ему все? А не жирно ли будет?
— Ну хорошо, — согласился он. — А если в милицию заявит?
— Ну, уж если до такого дойдет, то я, разумеется, во всем признаюсь. Тут же воскресну и заявлю, что это был просто развод.
— А почему сейчас нельзя?
— Что нельзя?
— Воскреснуть?
— Видишь ли… -Она просто не могла рассказать ему об ограбленных квартирах. — Я видеть его не могу. Ни его, ни папу Сальникова, ни акулу.
— Акулу?
— Это папина молодая жена. Мачеха моя. Не нужны они мне, понимаешь?
— Понимаю. И когда мы будем вещи вывозить?
— Я тебе скажу. И пусть это будет мое приданое.
— Так ты согласна?
— Что?
— Замуж за меня! — гордо расправил плечи Глебушка.
— А это было предложение?
— Ты же знаешь, какой я неловкий! Надо, конечно, как положено, с цветами, с кольцом, но я не умею.
— Что ж с тобой делать, Глебушка! — Мила по-матерински поцеловала его в лоб. — Все у нас не как у людей!
И Мила в который раз подумала, что единственным стоящим делом, которым с ним можно заняться, это поцелуями. И любовью, разумеется. И не будет она больше страдать по Тимке, даже если он такой красавчик и Глебушка совершенно на него не похож. Это было просто увлечение. Потому что женщинам свойственно принимать за прекрасных принцев совершенно не тех мужчин.
…Польза от Глебушки все-таки была, когда они с Милой выносили вещи из Тимкиной квартиры. Ночью, оставив «Газель» за квартал от дома. Мила думала о том, что от своей машины, оказывается, большая выгода. И от сильных мужских рук тоже. И увезти они смогли многое. Чтобы доказать Глебушке, что она берет свое, Мила прихватила и семейный альбом с фотографиями.
— Вот видишь? Это я.
— Вижу.
— Что, не верил?
— Не очень, — честно сказал он. — Странная история. Лавина какая-то, странная шутка. Разве можно так наказывать близкого человека?