— Чтобы Ванька забыл ствол в доме у бабы? У своей любовницы?!
Он осекся. Да, на следователя Мукаева это не похоже. Но ведь это был не следователь Мукаев. Тот, другой, должностных инструкций не соблюдал. Он вообще был человеком странным. В самом деле, откуда вдруг всплыл Ванькин пистолет? Кто привез его в дом отдыха? Если Саранский добрался до коттеджа, в котором жил, могли и Алексей Петрович с любовницей. Но ведь и Леся могла. Теоретически. Ведь проследить путь оружия из кабинета капитана Свистунова, где тот его в последний раз и видел, до комнаты отдыха в сауне невозможно.
— Ты же сыщик, — напомнил Серега. — Ты сам меня учил. Давай рассуждать логически…
— Понятно, куда ты клонишь. Леся застрелила своего настоящего любовника, Нахрапьева, из пистолета бывшего любовника, следователя Мукаева. По какой причине?
— Любовь есть любовь, — развел руками Серега. — Обидел, бросил, жениться обещал и передумал, к другой ушел.
— О, черт! Черт!
Он вскочил и забегал по кабинету. Зазвонил телефон на столе у Сереги. Тот нехотя взял трубку.
— Да. Слушаю. А он уже здесь.
Обернулся резко: кто звонит?
— Хорошо, Андрей Романович. Я передам.
Серега положил трубку и сказал:
— Тебя следователь разыскивает.
— На предмет?
— Показания взять.
— Показания?!
— Ты ведь… э-э-э… Близкий друг Тимофеевой. А она под подозрением. В общем, объясняйся сам с прокуратурой.
— Я им сейчас объяснюсь! Так объяснюсь!
Он выругался и вылетел из кабинета, бухнув дверью. По дороге в прокуратуру слегка остыл. Их рассуждения не лишены логики. Если бы не газ в сауне. Уж, конечно, не угарный. Он не верил в то, что Леся застрелила Нахрапьева. Он слишком хорошо ее знал. Зачем ей это делать? Ванька десять лет мозги пудрил. Уходил, приходил, обещал жениться и тут же об этом забывал. Не убила же. Прощала. И что такое после этого Нахрапьев? Эпизод в ее жизни, не больше. Чтобы убить, нужны сильные чувства. Нет, Леся в него не стреляла. Тогда кто?
Полдень
Зануду следователя сотрудники правоохранительных органов, да и все в городе меж собой звали просто Романычем. Романыч сказал, Романыч ушел «на задание», Романыч парит прокурору мозги. А Ванька Мукаев с иронией называл «анычем», имея в виду каменную задницу своего коллеги. Тот предпочитал работу в тепле, у себя в кабинете, и терпеть не мог, когда вызывали на место происшествия или приходилось ехать на следственный эксперимент, на допрос в следственный изолятор. Тянул резину, требовал всех к себе и закрывал дела для передачи в суд с явной неохотой. Папочки у него были в идеальном порядке, Романыч так холил их и лелеял, что расставался с грустью, вздыхая и облизывая тонкие сухие губы.