Они почти не двигались, разве что во время трапез спускались и поднимались по широкой недлинной лестнице в большой зал. В зимние месяцы они занимались шитьем, чтением, составлением писем, вязанием и пением, иногда ссорились.
Элис делала вид, что загружена работой у лорда Хью, и, как могла, держалась подальше от дамской галереи. Ей не нравились зачастую грубые женские сплетни, она опасалась и леди Кэтрин, которая, кстати, ни разу ей не угрожала, голоса не повышала, но и глаз с нее не спускала, как, впрочем, и с остальных дам. В комнате царила напряженная атмосфера незаметного, но непрерывного соперничества. В долгие часы между обедом и ужином, подававшимся уже в сумерках, когда Хьюго охотился или вместе с отцом вершил суд, собирал с арендаторов плату или объезжал свои владения, женщины предавались приятным беседам. Но как только по каменным ступеням слышались быстрые шаги Хьюго, они поправляли чепцы, разглаживали платья и переглядывались, критически оценивая и сравнивая себя с другими.
Одна Элис не поднимала глаз. В дамской галерее всегда находилось какое-нибудь шитье. Бесконечный гобелен, например, о двенадцати панелях, который начала мать леди Кэтрин, а перед смертью завещала дочери. Когда Хьюго с грохотом отворял дверь и возникал на пороге, Элис, уставившись на руки, продолжала делать стежок за стежком. С той минуты, когда она впервые увидела его, она ни разу не посмотрела на него прямо. Когда он появлялся, она выходила, а когда ей доводилось сталкиваться с ним на лестнице, она прижималась спиной к холодным камням стены, потупившись и молясь о том, чтобы он не заметил ее. Если он стоял близко, она кожей ощущала его присутствие, это было как дуновение ветра или дыхание. Когда за ее спиной закрывалась дверь, она каким-то образом понимала, что вышел именно Хьюго. Ей очень хотелось посмотреть на него, она поймала себя на том, что ее взгляд тянется к нему как магнитом. Ей интересно было увидеть, какое у него лицо: мрачное, молчаливое, угрюмое или светящееся живой и непринужденной радостью. Но она знала: когда он в комнате, леди Кэтрин, как часовой на сторожевой башне, неусыпно следит за каждой из дам. Малейший признак внимания Хьюго к любой из женщин будет немедленно разоблачен, и позже бедняжку ждет неминуемая и полноценная расплата. Элис пугала жгучая ревнивость госпожи, она опасалась бесконечных интриг в замке и скрытого, негласного соперничества в дамской галерее.
И еще она очень боялась нарушить обет. Боялась больше всего.
Однажды лорд Хьюго, легко взбегая по ступенькам навстречу спускающейся Элис, остановился, подождал, пока она поравняется с ним, взял ее одним пальцем за подбородок и повернул ее голову лицом к узенькому стрельчатому окну.