Глаза Михаила недобро заблестели:
— Это не особенность, а крупный недостаток. А почему всем нам не сказали?
— Откуда мне знать? Сам знаешь – война. Припишут «неверие в силу советского оружия».
— М-да, верно, — нехотя согласился Михаил.
Случались накладки и похлеще. В шестнадцать часов они вылетали на прикрытие наших бомбардировщиков. По крайней мере, приказ звучал именно так.
Бомбардировщики Пе-2 встретили у передовой и сопроводили до цели. Бомбили немцев у Ржева, а на смену бомберам – наши транспортники летят, бывшие ПС, ныне Ли-2, в девичестве же – «Дуглас С-47».
У истребителей вначале была растерянность. Не предупреждали ведь, да к тому же транспортники среди бела дня – это уже верх неосторожности. А деваться некуда.
Они набрали высоту, поглядывая по сторонам: не подкрадываются ли «худые» за легкой добычей?
Из самолетов Ли-2 посыпались десантники. Воздушное пространство под ними покрылось куполами парашютов. Что они делают? Ведь в боевых условиях высота десантирования обычно не превышает шестисот метров, иначе бойцов раскидает по большой площади далеко друг от друга. Попробуй их потом собери в боевой кулак!
Тем не менее десант был выброшен над почти окруженной группировкой советских войск. И главное – повезло нашим в этот раз, не потеряли ни одного самолета.
Только транспортники развернулись назад, как появились «мессеры». Однако и наши истребители их издалека увидели. Подпустив противника поближе, они ринулись в бой. Нельзя «худых» к транспортникам подпускать: уж слишком легкая добыча!
Ли-2 – самолет большой, скорость маленькая, защиты – никакой. Что с него взять, если это гражданский самолет!
Драка завязалась смертельная. Немцы хотели во что бы то ни стало прорваться, наши – не пропустить.
Бой сначала на виражах шел, с переменным успехом. Вот наш ЛаГГ пошел вниз, дымя мотором, на плоскостях – рваные дыры. Почти сразу за ним – Ме-109 с разрушенным хвостовым оперением. Потом ведущего Лаптева двое немцев сверху атаковали.
Михаил вздыбил самолет, в горячке боя запамятовав о недостатке ЛаГГа. Истребитель тут же потерял скорость, завалился на крыло и начал падать. Перед бронестеклом далеко внизу вращалась земля.
Михаил не паниковал – высоты было еще достаточно. Скорость уже – за триста, пора выводить машину из штопора. Пилот дал вперед левую ногу, ручку – от себя. Самолет замедлил вращение, потом стабилизировался.
И в это время фюзеляж вздрогнул от пушечной очереди. От обшивки полетели клочья, остро запахло горячим маслом.
Рядом торжествующе пронесся «худой». Вот сволочь, подловил!