На столе лежали четыре папки. Тонкие папки. Жиров. Щеглов. Федоров. Слинько. Эдуард Филиппович постарался на славу. Благодаря ему Илья имел полную информацию об этих людях, дистанционных пациентах.
Соколов открыл первую папку. В левом углу приклеена черно-белая фотография. Широкоплечий сутулый лысеющий мужчина улыбается. Из-за усов это почти незаметно. Глаза прищурены, будто яркий свет мешает ему смотреть прямо в камеру. Справа от фотографии размером 3х4 рукой Жирова выведены данные о нем. Ф. И. О., адрес, дата рождения. Илья Сергеевич перевернул страницу, где уже его красивым размашистым почерком написана (со слов пациента) краткая биография.
Родился Эдуард Жиров в Казахстане, в Алма-Ате, в 62-м году. Учился, женился. Служил в армии. Все было хорошо. Жена, ребенок. Но в 90-х ввиду обстоятельств, произошедших в стране, Эдик с семьей переезжает на родину предков, в город Салимов. В 2005 году у него погибает сын: несчастный случай на заводе, где все они работали. Мальчишку (ему едва исполнилось 18 лет) затянуло в вальцы. Эдик не объяснил, но Илья знал, что парень был пьян. Когда его вытащили из валов, голова походила на котлету, раздавленную тяжелым сапогом. Через полгода от Жирова-старшего ушла жена.
Вот и вся биография. На вопрос, а что было дальше, после ухода жены, Жиров так и не смог ответить.
– Работал, – чуть слышно промямлил он.
«Работал и жрал водку, черт тебя возьми!» – гневно подумал Илья Сергеевич, а вслух произнес:
– Значит, получается, что после ухода жены вас тоже не стало?
– Получается так…
Мямля. Психологический портрет пациента полностью соответствовал тому, что Илья видел перед собой (пока Эдик рассказывал диктофону о себе, Илья ввел его данные в программу). Но ему хотелось убедиться, согласен ли сам обладатель бесцветного образа со своим описанием в программе.
– Ну как? – Илья откинулся на спинку кресла.
– Наверное… – пожал плечами Жиров.
Илья улыбнулся. Более полного ответа он и не мог получить.
Сейчас Илья еще раз пробежал глазами распечатку. Перевернул лист. Дальше шли записи о состоянии пациента за последние восемь месяцев. Эдуард Жиров вел трезвый образ жизни. Процесс разложения приостановлен, но, к сожалению, алкоголизм неизлечим, и достаточно небольшого толчка, чтобы он начался с удвоенной силой.
Как-то, еще в университете на лекции по практическому гипнозу, профессор Кильман поведал аудитории о двух пациентах. Те пришли к нему, когда профессору было лет двадцать пять. Тогда лечение алкоголизма гипнозом только началось. Они закодировались на двадцать пять лет. Через четверть века пациенты нашли Адама Моисеевича и, поблагодарив, сказали, что наконец-то могут позволить себе пить и не зависеть от алкоголя. Профессор ответил, что эта болезнь неизлечима и не важно, сколько времени человек находится в трезвом состоянии. Результат все равно один. Они рассмеялись и ушли. А через год Адам Моисеевич встретил жену одного из них. Она рассказала ему, что муж опять сильно запил, а вот его друг умер. Так что Илья был уверен и говорил об этом своим пациентам, что либо живешь, либо пьешь.