Когда к нему прибежали и сказали, что его мальчика больше нет, Эдик сидел в слесарке слегка под хмельком. Точнее, был без памяти от выпитого и не мог понять, где находится. Поэтому весть о смерти сына не произвела на него никакого впечатления. Он просто развел руками – мол, всякое бывает – и снова отключился. Данилыч, немного посуетившись, сумел все-таки привести Эдика в чувство.
– Эдик, сукин сын, давай бегом к третьему цеху! С Сережкой беда…
Тут до Эдика начало доходить, что все услышанное им, как он думал, во сне, произошло с его Сережкой на самом деле. Он встал и вышел из слесарки. Когда подошел к цеху, в котором работал его сын, машина «Скорой помощи» уже отъезжала. Эдик взмахнул рукой, и, к его удивлению, «Скорая» остановилась. Они ждали его.
Эдик подошел и откатил боковую дверь «Газели». Жена Света сидела внутри. Он перевел взгляд на носилки. Под простыней вырисовывались контуры человека, но только до плеч. Дальше, там, где должна была быть голова, простыня намокла от крови. Да и то, что было под ней, никак не походило на очертания головы взрослого человека. Эдик знал – такое могут сделать только вальцы.
Жена так ни разу не посмотрела на него. Она не плакала, только, когда машина «Скорой помощи» остановилась у морга, сказала: «У всех у вас один конец».
У всех у вас один конец.
Слова жены, произнесенные там, у морга, всплыли в помутненном сознании. А ведь она права.
Эдик взял бутылку, глотнул из горлышка и снова поставил ее на стол. Он вспомнил знакомых, умерших от алкоголя. Да, их, пожалуй, больше, чем живых, наберется. Новых знакомств Эдик не заводил, а старые приятели умирали, кто от несчастных случаев, кто естественной смертью. А причина всему одна – алкоголь.
Он сделал еще глоток, встал и пошел в коридор. Ему нужен был телефон. Мысли о висельниках напомнили об Илье-мать-его-Сергеевиче. Эдик взял бумажку с номером доктора, поднял трубку и набрал прыгающий перед глазами номер. После третьего гудка трубку сняла Наташа.
– Приемная доктора Соколова, – автоматически произнесла она.
Эдик подумал, что с автоответчиком приятней общаться, чем с этой куклой.
– Здравствуй, Наташа. Это Эдуард…
– Здравствуйте, Эдуард Филиппович. А Ильи Сергеевича нет. Что-нибудь передать? – будто по написанному проговорила девушка.
Черт! Черт, черт, черт!
– Нет, не надо, спасибо. Я через пару дней перезвоню.
Эдик положил трубку и уставился на телефонный диск. Диск! Его беспокоил совсем другой диск.
– Перезвоню. Если выживу, – повторил он и пошел допивать водку.
Глядя на Макса, Ваня вспомнил того качка. Тот же взгляд затравленного мышонка.