— Шонека отпустите, — вдруг сказал старик.
Все пятеро, включая Шонека, уставились на него с немалым удивлением.
— Вам не будет никакого вреда: разве станет стража слушать простого мальчишку? Нет нужды… — лицо старика дёрнулось: от левого виска и до угла рта, — его убивать. Отпусти его… — попросил он, обращаясь к Кхад.
— Не вижу причин, — отозвалась она.
— Нет причин его убивать!
— Нет причин его не убить, — поправила Кхад, шагая к ходу на пустырь и открывая дверь.
Дома были почти все. Только неразлучные Умник, Трепло и Синий куда-то запропастились, а все остальные новость о празднике восприняли с восторгом. (Сияющая Кейя не забыла напомнить, что праздник — в честь Воробья, нового кхади). Жонглёр в факельном свете смотрелся весьма эффектно: зрители глазели, раскрыв рты. И сам старик, увлёкшись привычным делом, ожил, улыбнулся, бросил шутку-другую — пока не наткнулся взглядом на край стола: Кейя забралась туда с ногами, растрёпанная и счастливая, одной рукой в такт летающим мячикам похлопывая по крышке стола рядом с собой, а другой, с ножом, надёжно прихватив за стоячий воротник Шонека. По другую сторону мальчишки стоял Нейех, самую малость менее невозмутимый, чем обычно. Воробей забыл обо всём, хохоча от восторга на лавке чуть впереди. Шонек сидел бледней плаща Тиарсе и вздрагивал каждый раз, когда нож Кейи напоминающе касался шеи. Старик отвёл глаза. Впереди смеялись ребята одного возраста с его Шонеком. Чуть правее сидела в единственном на всю комнату кресле та тоненькая девчонка, которая была на Старой Храмовой улице и которую называли "ведьмой". С виду ей можно было дать порогов двадцать шесть — или парой порогов больше. Представление её не заинтересовало: маленькая ведьма смотрела, как светловолосый паренёк справа от жонглёра разбирает его сумку. Протянул её "ведьме", та положила сумку на колени, разглядывая книгу. Старик опустил дрожащие руки и стоял неподвижно, не поднимая взгляда на внука. "Ведьма" молчала, и остальные следовали её примеру. Только из-под пола слабо слышалось бормотание Арна. Тишина становилась гнетущей. Что-то слева зашуршало, и чуть слышно ойкнул Шонек. Ведьма переместила внимание с книги на старика.
— Дед! — окликнула она. Он поднял глаза. — У тебя книги. Ты умеешь их читать?
— Да, — ответил старик. Девчонка поглядела на него так пристально, словно бесцеремонно переворошила все мысли. Улыбнулась как-то слишком взросло, без следа детской радости, скорей с холодным удовлетворением человека, решившего давнюю задачу.
— Научишь, — сказала она.
Все остальные как-то сразу зашевелились, послышались голоса и смешки. Старик повертел головой… Шонека по-прежнему держали, но уже как-то неуверенно. Старик потерял ещё секунды три, чтобы понять: его не убьют…