— Наверно, надо в госпиталь, — позвал он наконец Арлетту. — Ничего не поделаешь. Поможешь мне добраться? Не хочется тебя беспокоить, но самому мне трудновато будет.
— О чем речь! — Арлетта озабоченно глядела на него. — Знаешь, у тебя что-то серьезное, очень серьезное. Да и мне надо выходить на работу.
— Тогда спустись, поймай такси.
В машине оба молчали. Арлетта взяла его руку и подержала в своей, потом наклонилась и поцеловала.
— Адрес и телефон в кармане рубашки.
— Не будем загадывать, — сказал он хмуро. — Меня, наверно, отправят на восток.
У входа на территорию госпиталя он оглянулся в последний раз и помахал рукой. Помахав в ответ, она села в машину и захлопнула дверцу. Пока такси не отъехало, Уинч видел сквозь заднее стекло ее бледное лицо. Было что-то такое в наклоне ее головы, что выдавало в ней чувство облегчения. Уинч усмехнулся.
— Ну, так что у нас? — бодро спросил молодой дежурный врач, когда санитар привел Уинча в пункт неотложной помощи.
— Не знаю, — мрачно ответил Уинч, — Наверно, бронхит. Денек — другой придется поваляться. Но мне нужно поговорить с уорент-офицером Хоггенбеком. Меня направляют отсюда в Люксор.
Врач пощупал пульс и пристально посмотрел на Уинча.
— В Люксор, штат Теннесси. Документы уже готовы.
Врач приподнял у него рубашку и стетоскопом прослушал сердце и легкие.
— Черта с два, бронхит! У вас приступ гиперемии, сержант. Острая сердечная недостаточность. Никуда вам ехать нельзя.
— Сердечная недостаточность?
— И легкие полны воды. Захлебнуться можно.
— Мне надо в Теннесси, — упрямо твердил Уинч. — Хоггенбек в курсе.
— Постельный режим и мочегонная диета. Надо же, сердце с футбольный мяч раздуло. Ехать пока никуда нельзя.
Уинч закрыл глаза. У него не было сил спорить.