Он встал в метре от девушки, не решаясь подойти ближе.
— Присядь, ты устала, — засуетился он, опуская ее на край кровати А Сапфира съежилась, вспомнив их первую ночь, когда он тоже усаживал ее на постель.
Увидев ее реакцию, он смутился.
— Я тебя не обижу, моя маленькая принцесса. Ты сама излечила меня от того, что с десяти лет грызло душу.
— Меня теперь трудно обидеть, кому бы то ни было, — усмехнулась она в ответ.
— Я прошу, Сапфира, вернись ко мне. Все будет иначе. Я буду каждый день заслуживать твое прощение. Ты нужна мне.
— Редьяр, — нежно прошептала она, поглаживая его по щеке маленькой ручкой. — Мне тоже тяжело, но что мы будем делать, когда мне захочется убивать? Будем искать преступников или каких-нибудь беззащитных жертв?
Он попытался возразить, но она прижала к твердым губам тонкий пальчик.
— Я не смогу так. Только сейчас я до конца поняла все. Поняла, как тяжело тебе было. Тебя поработило проклятье тьмы, когда ты был еще в том нежном возрасте, когда дети особенно восприимчивы как к добру, так и к злу. Ведьма захватила мальчика в момент, когда он упивался тем, что делал гадости. Она воспользовалась этим. Твоя душа еще не окрепла, и ты не мог сопротивляться, впустив тьму в свое сердце. Я давно уже все простила, мой принц. Теперь у тебя есть возможность стать таким, какой ты на самом деле. Пользуйся этим.
Он прижался головой к ее коленям и буквально простонал:
— Мне не нужна эта пустая, бессмысленная жизнь. Я не могу уйти, не используя последний шанс переубедить тебя. Я должен быть с тобой. Я хочу дарить тебе любовь.
И он стал покрывать страстными поцелуями ее лицо, которое видел во сне каждую ночь. Ласкал губами брови, щеки, подрагивающие ресницы.
Сапфира замерла, боясь пошевелиться, не решаясь спугнуть момент. Она поддавалась эгоистичному желанию в последний раз получить долю нежности и любви.
Девушка застонала, едва он приник ее губам, скользя между ними горячим языком. Придвинувшись ближе, она обхватила кончик его языка губами и втянула его глубже, все также не трогая руками вожделенное тело.
Его ладони осторожно скользили по хрупкой шее, распускали кольца волос, гладили похудевшую в последнее время талию. Редьяр окружил ее своей силой и энергией, отгораживая от внешнего мира. Даже голоса в голове не беспокоили девушку. Или она научилась от них закрываться?
Она выгнулась в сильных руках, шепча что-то невразумительное и подставляя жаждущую ласок грудь.
— Вот так, — приговаривал счастливый принц, лаская горошины сосков. — Все правильно. Ты ведь моя, правда? Моя. Любимая.