— В этом нет ничего плохого, чтобы хотеть детей от женщины, которую любишь.
— Нет, в этом нет ничего плохого, — кисло согласилась я. — Только мы не родственные души и он не любит меня. Он просто хочет обрюхатить меня своим ребенком.
Куинн взглянул на меня:
— А ты не хочешь этого?
— Нет. Ведь я же сказала тебе, что мы не родственные души. Я наслаждаюсь сексом, но не более того. И уж конечно, я ни в коем случае не стану рисковать собственной жизнью, заводя ребенка от того, кого не люблю.
— А из-за чего бы ты рисковала своей жизнью?
Я вздохнула.
— Из-за того, кем я являюсь. Я не в состояние постичь свою природу, а мой курирующий врач не знает, смогу ли я когда-нибудь выносить ребенка до положенного срока. Он даже предположил, что беременность может стать для меня роковым событием, приведшим к летальному концу.
Я чуть ли не физически ощутила, как вокруг меня заструилось удивление Куинна.
— Почему?
— Потому что по последним имеющимся результатам обследования мой организм может счесть эмбрион инородным телом и атаковать его. Есть вероятность того, что в процессе этого, вместе с ним погибну и я. — Я пожала плечами: — По его мнению, если я хочу детей, то это может произойти только при помощи специальных медикаментов и под строгим контролем врача. И даже в таком случае, нет никаких гарантий.
— Нет никакой причины, по которой бы тебе стоило рисковать ради того, кого ты не любишь.
— Именно.
Он на секунду умолк и свернул машину на скоростную автостраду Тулламарин, а затем спросил:
— А ты хочешь детей?
— Да. Если я когда-нибудь встречу нужного волка.
— Ты еще молода, у тебя много времени.
Я неоднократно слышала то же самое от Роана, и сейчас уверовала в это не больше, чем во все предыдущие разы. Какой волк захочет женщину, от которой бы он никогда не дождался потомства? Идеальная семья, передача генов следующему поколению — все это прочно укоренилось в культуре вервольфов, точно так же, как лунные пляски и сексуальная раскрепощенность. Находя свою родственную душу, мы могли противиться желанию размножаться не больше, чем противостоять призыву к празднованию восходящей луны. Это было частью того, кем мы были.
Была и другая причина, по которой мы с Роаном дорожили жизнью. Полукровки или нет, как минимум мы были еще одним выводком в стае, в которой рождалось все меньше и меньше щенков из года в год. Наши гены были генами стаи, пусть даже и разбавленными.
Куинн перестроил «порше» в левый ряд и выжал педаль газа. Машина устремилась вперед чуть ли не со скоростью света.
— На этой автостраде есть ограничение скорости, — сухо заметила я.