Талон понизил голос, я ощутила хорошо знакомую нежность в его тоне. Учитывая быстро приближающееся полнолуние, желание возникало почти бессознательно, но вызывало ощущение давления под ложечкой и тошноту. Я действительно не хотела, чтобы он прикасался ко мне, но если же дело дойдет до совокупления, то у меня не останется выбора.
— Скажи, это ты послал тех извращенцев на фургоне за мной?
Его глаза полыхнули гневом:
— Нет.
— Тогда кто же?
— Тот, кому ты теперь не интересна.
Он, что хочет сказать, что после этих слов я останусь здесь, как послушный щенок? Этот мужик был идиотом. Душевнобольным идиотом.
— Тогда почему первым делом они доставили меня сюда?
— Потому что те охранники были моими, и в первую очередь они повиновались моим приказам.
Я подняла бровь. Разногласие в их рядах должно было сыграть нам на руку.
— И твоим приказом было?..
— Доставить тебя сюда, чтобы я смог получить то, чего хотел первоначально. — Он сделал паузу. — Но помнится мне, это было до того, как я узнал, что у тебя испорченная кровь.
Испорченная кровь? Звучало так же плохо, как и слова Куинна, когда он спрашивал меня, нуждаюсь ли я в «снятие напряжения».
— Так это был тот же, кто отдает приказы Мише?
Талон фыркнул:
— Миша — дурак, играющий в опасную игру.
— Тогда, кто же всем заправляет?
Его золотистые глаза заискрились насмешкой.
— Тот, кого ты знаешь, волчонок. Тот, с кем у тебя была связь какое-то время.
Здорово, что называется — сузил пространство для поиска. Им мог быть бывший любовник, или друг, или парень, которого я угощала кофе в большинство обеденных перерывов.
— Полагаю, поконкретней выражаться ты не можешь?
— Думаю, нет.
Я сжала кулаки, но этот жест скорее был вызван кипевшим во мне чувством безысходности.
— Ты на самом деле считаешь, что Управление позволит тебе похитить одного из своих сотрудников и ничего не предпримет в ответ?
— Ты — делопроизводитель, а не страж. С трудом представляю, что они будут скучать по тебе.
— Роан будет.
Своей улыбкой он напомнила мне акулу, к тому же весьма тщеславную и самолюбивую.
— Не Роан, не Управление ничего не знают о «Геновев» или об этом объекте. Все свои усилия — к моей вящей радости, они сконцентрировали на «Монеиша» и я желаю им продолжать в том же духе.
Самонадеянность Талона послужит причиной его падения, и я чертовски надеялась, что стану очевидцем этого и окажусь рядом в тот момент, когда это случится.
Он встал с дивана и, неторопливо подойдя к окну, задумчиво уставился в него. Закрыв глаза, я представила темную равнину и воображаемую дверь.
Голос Талона заставил меня вздрогнуть.