Лександро повернул голову. В комнате собралось не меньше сотни карликов. Большая часть их сидела в первых рядах амфитеатра, высеченного прямо в скальной породе. Аудитория была в основном представлена воинами и мастерами гильдий, вооружёнными до зубов.
В своих нарядных латах с нанесённым на них тонким рисунком, они являли собой яркое зрелище. Остальные в простой коричневой одежде выглядели не столь впечатляюще. Большая часть бормотала под нос какие-то неразличимые песнопения, другие сидели молча с мрачными лицами.
На авансцене, где были установлены гранитные глыбы, сидело несколько белобородых Живых Предков. Они занимали каменные троны чуть меньшего размера, чем главный, стоявший в глубине на небольшом возвышении..
На этом массивном троне под балдахином, украшенным теснением в виде восьмиконечного стилизованного знака солнца, сидел пышнотелый мужчина с коричневой бородой. Кроме чёрного шелка набедренной повязки, другой одежды на нём не было. Его длинная густая борода ярким пятном выделялась на совершенно безволосом лоснящемся теле. Создавалось впечатление, что его только что побрили. Некоторые люди предпочитают брить подбородки, а этот – все сливочное своё тело. Под кожей его, словно волны прибоя, переливаясь, ходили мускулы. Глаза горели чёрными угольями. Нос у него был короткий и мясистый, совсем как у представителей клана Саграмосо…
Сомнений не оставалось: это был сам Господин. С обеих сторон от него в чёрных шёлковых одеждах с шурикеновыми катапультами в руках стояли карлики-охранники.
Лександро проверил крепость наручников. Хорошо поднатужившись, он ценой малых потерь мог бы вырвать левый наручник из стены. От этой нагрузки кожа и мышцы, возможно, и пострадали бы, но укреплённые керамикой кости не подверглись бы деформации. Правый наручник, похоже, не поддастся.
Он бросил взгляд на товарищей.
Бок Биффа распух и посинел, на коже вокруг раны застыли капли киновари…
Плечо Стоссена, насколько мог судить Лекс, представляло собой жалкое зрелище. Кости были раздроблены и мышцы обуглены. Лекс с пониманием отнёсся к состоянию сержанта и уважительно посмотрел на него. Тот тайком силился сорвать оковы, но у него ничего не получалось…
В бронзовой треноге тлели благовония, распространяя аромат корицы. Тихо работали невидимые вентиляторы, колыхался поднимавшийся над головой благовонный дым. В его клубах угадывались колеблющиеся очертания призрачных лиц. Они появлялись, бросая вниз гневные взгляды, и снова растворялись, чтобы через некоторое время возникнуть вновь.
Странное гортанное бормотание становилось громче, хотя в песнопении принимали участие не все скваты. Военачальник с тяжёлой золотой цепью на шее, украшенной изображениями предков, надетой поверх грудного панциря доспехов, хмуро посматривал в сторону этих…