Такие исследования ни в коем случае не входили в сферу деятельности обычных боевых десантников. Любой из них смог бы дойти до помешательства, если бы оказался свидетелем проявлений злых сил Ворп-пространства.
Поэтому ничего необычного не было в процедуре стирания из памяти десантника последних событий, связанных с тяжёлыми для нормальной психики переживаниями. Подобные душевные травмы могли даже повлечь за собой радикальное уничтожение памяти до состояния невинного младенчества.
Всё же Ереми Веленс сыграл существенную роль в подписании смертного приговора Фульгору Саграмосо, воспользовавшись древним скватским топором.
В решающий час был положен конец демоническому заклятию одной из невероятных Сил Хаоса, включая целый каскад возникших на этой основе других, менее глобальных проявлений искажённого мира.
Библиаров в пещеру, где разворачивалось непотребное действо, как выяснилось, привели соответствующие психические всплески. Библиары чувствовали запах Хаоса и, испытывая потребность уничтожить его, шли как собаки по следу.
Всё же, если бы топор не был брошен, может статься, что Библиары опоздали бы. Хохочущие чудовища могли вырваться наружу и разлететься по лабиринту тоннелей, распространяя среди высадившихся на планету десантников безумие и смерть.
Естественно, оставшиеся в живых члены разведывательного отряда заслужили право помнить о своей победе. Вопрос: в какой степени?
Но с другой стороны, разведчики позволили одурачить себя и заманить в ловушку, где с них сняли доспехи и собирались принести в жертву…
Братьев испытующим взглядом осматривал мрачного вида Библиар по имени Франц Гренцштайн с белесыми следами дуэльных шрамов на лице. Им недавно разрешили подкладывать под колени расшитые золотом подушечки.
Рядом с ним стоял капеллан Гайстлер, облачённый в ризу и стихарь культа Дорна, с вложенным в ножны мечом. Гладко выбритые щеки этого человека с печальными глазами украшала пунцовая татуировка в виде стилизованного солнечного диска, напоминавшая пылающий знак зодиака. В правый глаз его был вставлен монокль.
– Как мы понимаем, – бесстрастным тоном говорил Гренцштайн, – Сила Хаоса, известная под именем Тзинч, вынашивает план, направленный на изменение истории. План этот настолько запутанный и обширный, что ни одному человеческому разуму этого не постигнуть…
«Образы, – подумал Бифф. – Замысловатые образы».
Прикованный к гранитной плите, он был близок к постижению какого-то образа… Всё же одолеваемый приступами тошноты и круговертью превращений, он никак не мог удержать его…