Хотя показалось, что изменение длилось целую вечность, Алекс знала, что прошло всего несколько секунд. Мужчина ушел. На его месте был могучий, великолепный хищник, огромный черный волк — король леса.
Он повернул голову и всмотрелся в нее знакомыми глазами, настолько темными, что они казались черными. Невозможно было подвергнуть сомнению интеллект и целеустремлённость этого взгляда. Она уже видела это прежде, много раз.
Алекс наклонилась, подняла его высокие ботинки и добавила к своей ноше. Джошуа все еще пристально смотрел на нее, очевидно ожидая, когда она снова обратится к нему. Девушка коротко кивнула ему. Он повернулся и бесшумно ступая, двинулся вперед, его мускулистое тело грациозно скользило по земле. Невозможно было отвести от него глаз. Даже в этой форме он приводил в восторг.
Джошуа повернулся и бросил на нее недовольный взгляд. Ей не нужно было слышать, чтобы прочесть его мысли.
— Иду уже, иду, — пробубнила она себе под нос, двигаясь за ним так тихо, как только могла.
Они прошли так, таясь, около пяти минут, когда Джошуа снова остановился и, поднырнув под ветки, скрылся за группой тесно растущих елей. Алекс быстро последовала за ним, опустила узел с одеждой на землю и вытащила из ножен охотничий нож.
Девушка подумала о пистолете Джошуа и двух оставшихся в нем пулях, но интуиция подсказывала, что нож будет лучше. Выстрел услышали бы за милю. Она использует его в случае необходимости, но сейчас придется действовать ножом.
Присев на корточки позади деревьев, Алекс прислушалась. Лес притих. Птицы перестали петь, насекомые безмолвствовали, даже ветер, казалось, сник.
Ее пальцы сжали рукоятку ножа. Кто вышел на них на этот раз? Охотник за головами? Снова оборотни? Вообще-то, по идее, ей это было без разницы. Враг — он и есть враг.
Джошуа слегка наклонил голову на бок, как будто внимательно прислушивался к чему-то, что только он мог услышать. Внезапно она пожалела, что не может измениться как он. Если бы она могла трансформироваться в волка, они смогли бы значительно ускорить своё продвижение к цели. Она была бы ему помощью, а не помехой. Будь он один — он бы давно уже находился в безопасных пределах стаи.
Алекс напрягла слух, когда ей показалось, что с левой стороны от себя она услышала какой-то очень слабый звук. Как будто шелест листьев, устилавших почву. Ее ладони увлажнились, и она, перехватив нож, вытерла руку о джинсы, прежде чем снова крепко сжать рукоятку.
Чем дольше она сидела на корточках, тем сильнее сводило ноги и от напряжения дрожали ступни. Но она не меняла неудобного положения. Ничто не заставило бы её сдвинуться без позволения Джошуа. Его чувства были гораздо острее, чем у нее, и Алекс знала, что он слышит и обоняет то, что она не способна.