— Разве так бывает? — не поверил Егор.
— Сколько хочешь. У нас в Рыбинске человек похоже помер. Весной дело было, пожрать нечего, пошли на старое поле…
— Куда?
— На поле. Раньше там картошка росла, потом лес поднялся, но картошка тоже осталась. Одичала, но все равно кое-где на полянках встречается, мы собираем. Пошли с утра, поле в полдень должно было встретиться, да плутанули видно, мутант замутил, крепко замутил… Я вспомнил. Тот день, весну, какое-то настроение хорошее, совсем не такое, как сейчас. Шагали по ельнику, смолу жевали. Ельник нас и подвел, ели, они все одинаковые, а день облачный выдался, солнце не очень проглядывало. Вот и пустились круги нарезать. Голодные, два дня ничего не ели, ну и еще этот день, на свежем воздухе. К картошке только к вечеру выбрели, почти перед сумерками. Много ее оказалось, видимо, осенью эту поляну пропустили. Набрали по два ведра клубней, подмороженная, правда, но ничего, есть можно. Напекли, поужинали, закопались, все как надо. А наутро один не раскопался, помер, вроде бы Федором звали. От внутреннего заворота. Проснулся он, значит, ночью от голода, помаялся и давай грызть сырую прошлогоднюю картошку. Изрядно слопал, уснул счастливый, во сне и помер, оторвалось что-то во внутренностях, захлебнулся кровью.
— Много есть — вредно, — сказал я. — Я вообще кучу народу знаю, которые через неумеренность пострадали. И почти все до смерти. Потому что…
— А почему она не сгнила? — перебил Егор. — Она это… Не бродячая случаем?
— Сходи, проверь, — посоветовал я.
Егор не стал проверять.
— Не сгнила, потому что жарко было — слишком быстро высохла, вот и все дела. Случается.
— Ясно. Ничего не нашли опять, — Егор поморщился. — Во всем доме есть нечего…
— Это нормально, — сказал я. — Ход вещей. Чем дальше мы от старых времен, тем меньше прежних вещей. Я удивляюсь, что еще хоть что-то осталось.
На самом деле тут ничего удивительного нет. Оружие, припасы, склады. Москва была центром, тут сосредотачивались все богатства. Катастрофа оказалась стремительной, куча народу погибла сразу, не успев ничего как следует разграбить — слишком всего много. К тому же значительная часть под землей укрывалась, трудно найти. За прошедшие годы, конечно, подрастащили изрядно, но все равно кое-что еще встречается.
— Пойдем отсюда, — сказал Егор. — Воняет…
Ничем здесь не воняло на самом деле, зимой вообще воняет редко. Но уходить надо, чего здесь, на самом деле, околачиваться.
— А рога съедобные? — спросил вдруг Егор.
— Что?
— Рога. На четвертом в квартире много, по всем стенам висят. Если их настрогать и сварить… Как ты думаешь?