- Сколько выставил?
- Два часа, но минут десять уже прошло точно.
- Заводи! Только "ноги" вначале убери.
Вернув наушники, я чуть ли не бегом вернулся к Риделю:
- Ich erhielt eine Nachricht von meinem Spaher. Erwarten Sie mehr Jagd
- Was das etwas Ernstes?- переполошился гауптман.
Пришлось намекнуть Риделю, что совать нос в чужое дело не очень полезно для здоровья, особенно если это - дело Службы безопасности.
Гауптман в ответ посетовал, что он рад бы помочь, но с личным составом напряжёнка - едва две роты неполного состава набирается, да и транспорта не хватает - всего два автомобиля на батальон.
- Тогда знаете что, хауптманн? Соберите личный состав, - я посмотрел на часы и сделал вид, что прикидываю, когда Службе безопасности могут понадобиться бравые тыловые вояки… - В двадцать один ноль ноль! - с этими словами я вскинул руку к козырьку фуражки и, довольно чётко выполнив манёвр "кругом", направился к мотоциклу.
***
Москва, здание Сената, второй этаж. 14 августа 1941 года 22:45
Солнце уже село, но узенькая полоска над самым горизонтом ещё была светлой. Большой, шагов двадцать в длину, кабинет. Три высоких окна, выходящих на Арсенал.
Десятки, если не сотни раз он бывал здесь, но редко когда чувствовал себя так же неудобно.
- Ты, Лаврентий, головой-то не верти… - хозяин кабинета ("Да что там кабинета, страны!"- мелькнула мысль.) остановился точно за спиной. - Можно подумать, ты эту писанину не видел? - в голосе Хозяина послышалась насмешка.
"Писанину", Лаврентий Павлович, безусловно, видел. Не мог не видеть, поскольку внизу листа, под машинописным текстом стояла его собственная подпись. Но видел он также и карандашные пометки на полях, как и подчёркнутые слова. Но угадать или понять причину сегодняшнего вызова он не мог. Последний раз его вызывали в этот кабинет больше трёх недель назад, двадцатого июля. Нет, конечно, он и без этого встречался со Сталиным - заседания ГКО на которых он докладывал вождю, проходили каждый день.
Он ещё раз вчитался в пометки: "Ха-ха!", "Подтверждение?", "Шапошников в курсе?".
Вроде ничего необычного… "Так, а это что?"
"Если это сделали 10 человек, то почему не могут сделать 1000?" - гласила надпись в левом верхнем углу листа.
- Вот объясни мне, Лаврентий, почему у нас так выходит? Стоит человеку что-то начать делать лучше других, как сразу же у "компетентных огранов" к нему появляются вопросы, а? - Берии очень не понравился тон, каким были произнесены слова "компетентных органов".
- Товарищ Сталин, если у органов не будет возникать вопросов, то значит, мы построили коммунизм!