К тому же роман "Болваны", подобно булгаковскому "Мастеру и Маргарите", искусно зашифрован, полон удивительных мистических совпадений и неожиданных синхронностей в судьбах персонажей. Сквозь канву современного сюжета в нем просвечивают иные таинственные нити. Героев преследуют странные мистические переживания, воспоминания о прошлых жизнях - реинкарнациях. Герои пытаются постичь, почему им приходится получать те или иные горькие уроки судьбы с точки зрения их прошлых воплощений. Эта линия в романе особенно загадочна и в то же время привлекательна своей странной зыбкостью.
Герой видит себя в эпоху Атлантиды с ее кровавыми жертвоприношениями, одно из которых кончается извержением вулкана и трагической гибелью целого народа. Другой герой вспоминает, как его душа пребывала в теле быка во времена исхода евреев из Египта под предводительством Моисея. Один из персонажей - обыкновенный московский студент 80-х - внезапно начинает говорить на древнееврейском, и потом ему открывается, будто в незапамятные времена он был библейским пророком Урией в Израиле и его забила камнями разъяренная толпа евреев, не пожелавшая внимать нелицеприятным Божьим истинам.
Вообще, еврейская тема удивительно тонко и бережно решена в романе: ни малейшего намека на антисемитизм; наоборот, в нем явлен сочувственно-проникновенный (мы бы сказали, ласково-женский) взгляд русского интеллигента на своего еврейского собрата, с которым, по пророческим словам Солженицына, русский уже 200 лет мирно живет вместе.
Насыщенный неожиданными событиями, резкими конфликтами современный занимательный сюжет сочетается в романе с изысканными метафорами, символами и мифологемами, которые по достоинству смогут оценить "высоколобые интеллектуалы".
Издательству "Мультиратура" выпала большая честь опубликовать энергичный роман "Болваны" в серии "Это - литература". Эта серия как раз и призвана открывать новые имена и новые оригинальные таланты. На фоне женских и мужских детективов с их бесконечной пальбой по машинам политических деятелей или "воров в законе" этот роман воспринимается как глоток чистого воздуха, как явление настоящей литературы, связанной крепкими нитями с русской классической литературой, конкретно: с именами Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Достоевского, Льва Толстого. Ибо именно эти имена все время звучат в мыслях и ассоциациях героев романа, студентов-филологов, для которых русская классическая литература - их будущий хлеб насущный.
БЛАЖЕННЫ АЛЧУЩИЕ...
Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся (Ев. от Матфея, 5, 6; поется церковным хором во время Божественной Литургии в числе других "Заповедей блаженств").