— Не стоило отнимать время у Вэл, Майк. Дело вполне терпит до завтра.
— Забудь про Хелену. Что ты знаешь о Джимми Лиси?
— Насколько мне известно, он бывший юрисконсульт. С хорошей репутацией.
— У него довольно необычная семья, Куп. Он родился в Европе и очень гордится своим происхождением.
— Ну и что?
Стеклянная дверь душа уже запотела от пара, и мне не терпелось поскорей забраться под горячую струю.
— Папашей Джимми был генералиссимус Лиси. Ты что-нибудь о нем слышала?
— Расскажи.
— Джимми родился в Риме. Его отец сделал быструю карьеру и стал крупной фигурой в итальянской Секретной службе. Вполне возможно, что именно он находился на той кухне, где в 1965-м для Фарука приготовили сильнодействующую pasta е fagioli.[23]
— Любопытно.
Я отставила бокал и взяла блокнот и ручку.
— Тогда я решил проверить его дружков-адвокатов. Увы, никто из них не может похвастаться столь же увлекательной семейной сагой. В Интернете нет ничего, кроме ученых степеней и университетских дипломов.
— Перестань, Майк. Ты явно раскопал что-то интересное.
— Видишь ли, Алекс, Джимми Лиси учился в университете — кстати, в Йеле — и входил в то же студенческое братство, что и парень, чей отец работал на британцев в Риме как раз в то время, когда старик Лиси шпионил для итальянской Секретной службы.
— Я вижу, к чему ты клонишь. Забудь про Джоша Брэйдона и теневого адвоката. Мы должны узнать, кто стоит за Хеленой Лиси.
— Вполне возможно, — отозвался Майк, — человек, которого так боится Тиффани Гаттс, не кто иной, как Питер Робелон.
Из французской двери моей спальни открывался вид на пологую лужайку и пруд: все это выглядело серым и разбухшим от бесконечного дождя.
Казалось, деревья и высокую траву нарисовали одной и той же тусклой краской, а бледное небо над ними выглядело одутловатым и тяжелым. Только белые буруны на море говорили о том, что затишье перед бурей скоро кончится и через несколько часов природа покажет свой истинный характер.
Я поехала в чилмаркский универмаг — купить кофе и «Таймс», а заодно убедиться, что когда «Гретхен» набросится на остров, здесь окажется немало моих знакомых.
— У меня почти не осталось свечей и батареек. — Примо, владелец магазина, расставлял на полках товары, которые могли понадобиться во время шторма. — Лучше запаситесь основательно, Алекс. Я рано закроюсь.
Я взяла пригоршню батареек, спички, несколько коробок со свечами, изоляционную ленту и выложила все это на прилавок.
— Запишите на мой счет, ладно?
— Разумеется. Может, нужна какая-нибудь помощь? — спросил Примо.
— Спасибо, у меня все хорошо. А теперь и запасов хватит. Не отложите для меня утреннюю газету?