— Эсли бы меня так всегда колмили, то я бы отседова… ни-ку-да!
— Что, братишка, выходит, ты за котлету с супом даже Родину бы продал? — так, от нечего делать озадачил малыша Егор.
— У меня, её нету, Лодины етой — выворачивая карманы, самым серьёзным тоном пропыхтел Василёк. — А пилозки с конфетками я люблю больсэ…
После такого ответа взрослые хохотали до слёз, а мальчишка обиженно от них отвернулся, не совсем понимая, что такого смешного он сказал. Правда, веселье внезапно закончилось, так как в помещение, где уже почти никого не было, заглянул Кирилл и, заметив Егора, кивнул ему, чтобы тот вышел.
— Что-то случилось?
— Ты нужен, — ничего не объясняя, заявил главный монастырский охранник и повёл за собой, указывая дорогу. Пройдя длинными коридорами и многочисленными переходами, они тихо вошли в маленькую, как раз на двух человек, комнатёнку, из которой хорошо просматривалась большая скромно убранная зала с длинным столом посередине и внушительными деревянными креслами по бокам. Там сидели люди, с одной стороны: отец Фёдор и двое монахов, важных и степенных, а с другой… старый знакомый — Глобус, а рядом с ним какой-то «попугай» разодетый, словно кукла во всё парчово-блестящее. Длинные волнистые волосы спадали ему на плечи густой львиной гривой, а для пущей важности он держал в руке трость с какой-то непонятной издалека фигуркой вместо рукояти, сверкавшей драгоценными глазами.
— Быстро нашли, ничего не скажешь, — заскрипел зубами Егор. — Вон того, знаю.
— Лысого?
— Ага…, кучерявого, — усмехнулся Горыныч.
— А второго?
— Не-а, с этим павлином-мавлином встречаться не доводилось…
— Хех! — не сдержал улыбки Кирилл. — Слышал бы он, как ты тут его окрестил…
— И чего? Кинулся бы морду бить?
Собеседник Горыныча поджал губы, замолкая и прислушиваясь к тому, что происходит в переговорной. Егор, было, подумал, что на этом их разговор окончен, но поторопился с выводами.
— Отец Фёдор говорил мне, что ты был среди них самый-самый, но Темиркана, на кулачках, ещё никто и никогда не побеждал…
— Да-аа… — заинтересованно пробормотал Гор. — Наслышан, наслышан, — и стал присматриваться к разодетому щёголю, уже как к сопернику. — Ни единого шрамчика, ни одной мозолинки… что ж, серьёзный дядя! А если вздумает побуянить?
Начальник охраны глазами указал на отдушины в стенах, которые слишком низко были для этого расположены, и указательным пальцем правой руки сымитировал нажатие курка, всё объясняя.
— Понятненько, — улыбнулся Гор. — Тогда я спокоен.
— Послушаем? — кивнул в сторону переговорщиков начальник охраны.