«Да-аа, босс, дипломат из тебя, как из дерьма пуля! — забеспокоился Сёма, заметив как встрепенулись молчавшие до этого святые отцы, и свёл свои брови в недовольстве собеседник его командира. — Круто забираешь, слишком круто, дорогой!».
Неспешный ответ отца Фёдора, в общем-то, был ожидаемым…
— В святом писании сказано о том, что люди должны проявлять смирение и не противиться тем испытаниям, который посылает им Господь наш всемогущий, но там ничего не говорится о том, чтобы служители его покупали чьё-то расположение, платя взамен этого дань иль откупаясь подарками…
— Извини… те, — с трудом заставив себя сделать последнюю приставку к сказанному, раздражённо воскликнул Темиркан, обрывая витиеватую фразу своего собеседника. Судя по его внешнему виду, ему УЖЕ надоела игра слов и дипломатия, но он всё же сделал последнее усилие. — По всей видимости, вы неправильно истолковали мои слова, почтеннейшие…
— Ага, так растолкуй нам их, — вдруг негромко задребезжал тот, кто до этого молча перебирал чётками. — Окажи милость, дабы мы не блуждали в неведении и не терялись в бесполезных догадках.
— Мне приятно, — моментально отреагировал командир Серых. — Что наш разговор стал интересен ещё кому-то, — и, не дождавшись ответа, с досадой продолжил. — О дани нет никакой речи, но мы ведь можем произвести выгодный обмен: я, допустим, передать вам на добровольных началах кое-какие церковные святыни, которые нашли мои люди…
— А шего ж до шей поры раждумывал, а? — прошамкал, оживая последний из переговорщиков, не двигавшийся до этого и изображавший из себя безжизненную статую.
Темиркан заёрзал на месте, не зная, что на это ответить, но тут его выручил отец Фёдор.
— Рвение твоё похвально, сын мой, — разрядил обстановку самый молодой из монахов. — Но от нас-то, от скромных служителей божьих чего тебе надобно?
Главарь бандитов надув щёки медленно выпустил воздух, достав платок, вытер им вспотевший лоб, сделал замечание: «Душно тут у вас!» и, не встретив никакого сочувствия, наконец-то озвучил своё желание:
— Да, людишки тут одни от меня сбежали…
— Твои? — уточнился тот, что, не переставая, щёлкал ручными деревянными бусами.
— А какая, собственно, разница? — опять оскалился Темиркан. — Это моя добыча…
— Ты гляди! — снова зашепелявил беззубым ртом один из старцев. — Прям как тот тигра-людоед из шкажки, как его там…
— Ага, Шер-хан! — подсказал ему сосед.
— Во, во, он шамый! — утвердительно взмахнул рукой, сильно смахивающей на сухой деревянный сучок, старик. — Тока там, ему вроде как не ошень повежло…
— Ага! На чучело пустили, бедолагу…