Стихотворения, поэмы, 1924-1925 (Маяковский) - страница 68

На удивленье
      полувылезшим
            нашим пилотам,
те скривились
      и грохнулись
            наземь.
Не смея радоваться —
         не подвох ли?
снизились, может,
         землею шествуют? —
моторы
   затараторили,
         заохали,
ринулись
       к месту происшествия.
Снизились,
      к земле приникли…
В яме,
   упавшими развороченной, —
обломки
      алюминия,
         никеля…
Без подвохов.
      Так. Точно.
Летчики вылезли.
         Лбы — складки.
Тысяча вопросов.
         Ответ —
            нем.
И лишь
   под утро
          радио-разгадка:
— Нью-Йорк.
      Всем!
         Всем!
            Всем!
Радио
Рабочих,
      крестьян
         и лётные кадры
приветствуют
      летчики
         первой эскадры.
Пусть
   разиллюминуют
Москву
   в миллион свечей.
С этой минуты
      навек мину́ют
войны.
   Мы —
      эскадра москвичей —
прорвались.
      Нас
         не видели.
Под водой —
      до Америки рейс.
Взлетели.
        Ночью
           громкоговорители
поставили.
          И забасили
         на Нью-Йорк, на весь.
«Рабочие!
        Товарищи и братья!
Скоро ль
      наций
      дурман развеется?!
За какие серебренники,
             по какой плате
вы
     предаете
      нас, европейцев?
Сегодня
      натравливают:
              — Идите!
Европу
   окутайте
         в газовый мор! —
А завтра
      возвратится победитель,
чтоб здесь
   на вас
          навьючить ярмо.
Что вам
   жизнь
      буржуями да́рена?
Жмут
   из вас
      то кровь,
         то пот.
Спаяйтесь
   с нами
           в одну солидарность.
В одну коммуну —
         без рабов,
            без господ!»
Полицейские —
          за лисой лиса —
на аэросипедах…
           Прожѐктора полоса…
Напрасно! —
      Качаясь мерно,
громкоговорители
         раздували голоса
лучших
   ораторов Коминтерна.
Ничего!
   Ни связать,
         ни забрать его —
радио.
Видим,
   у них —
         сумятица.
Вышли рабочие,
          полиция пятится.
А город
   будто
      огни зажег —
разгорается
      за флагом флажок.
Для нас
   приготовленные мины
миллиардерам
      кладут под домины.
Знаменами
          себя
         осеня,
атаковывают
      арсенал.
Совсем как в Москве
         столетья назад
Октябрьская
      разрасталась гроза.
Берут,
   на версты
          гром разбаси́в,
ломают
   замков
      хитроумный массив.
Радиофорт…
      Охраняющий —
            скинут.
Атаковали.
          Взят вполовину.
В другую!
        Схватка,
         с час горяча.
Ухватывают
      какой-то рычаг.
Рванули…
        еще крутнули…
            Мгновение, —
и то чересчур —
          мгновения менее, —
как с тыщи
          струнищ
         оборванный вой!
И тыща
   чудовищ
          легла под Москвой.