— Все ясно, — заверил Црнкович.
— В случае опасности зовите на помощь, как это сделал бы любой другой человек. Поблизости всегда будет кто-то из наших, он придет вам на выручку.
Кивком головы он подтвердил, что все понял. Я встал, показывая, что разговор окончен. Машинально протянул ему руку, которую он поспешно схватил.
— Пока все, Црнкович, — заключил я. — Теперь вы свободны. Желаю вам продолжить жизнь порядочным человеком!
— Спасибо, — кратко ответил он, протягивая руку и Младену, которую тот принял несколько растерянно. — И до свидания!
Он вышел. Младен злобно на меня покосился.
— В сорок пятом мне и во сне не снилось, что когда-нибудь я пожму руку фашистскому прихвостню!
Пришлось его утешить.
— Не переживай, Младен, твоя рука не отвалится. Он свое получил сполна, а теперь: будет он по отношению к нам лоялен, и мы его не обидим!..
Кивнув, Младен уселся на стул и откинулся на спинку.
— Что ж, — сказал он, — нам не остается ничего другого, как ждать… пока кто-нибудь не объявится Црнковичу или пока не найдется Владо Мандич!
— Не совсем так, — ответил я, присаживаясь на краешек стола. — Я собираюсь махнуть на итальянскую границу, к Дутовлю, осмотреть место, где похитители бросили машину люблянца. Надеюсь, ты не станешь возражать и поможешь мне, взяв на себя организацию наблюдения за Црнковичем…
— Вот! На этом месте мы его и нашли! Точно здесь!..
Томаж, мой молодой коллега из Сежанского управления внутренних дел, выскочил из машины, которую я остановил по его знаку. Мой пес Вучко ринулся вслед за ним, а я вышел только после того, как поставил машину на ручной тормоз.
Проход был узким. Томаж приподнял нависшую над дорогой ветку чахлого кустика и позвал меня, указывая на грунт.
— Глядите, Малин! Еще сохранились следы протекторов!
В самом деле. Следы автомобильных покрышек явственно отпечатались на мягкой земле.
— Очевидно, похитители нарочно спихнули машину с дороги, — продолжал Томаж. — Похоже, старались, чтобы ее нашли не сразу…
Вучко скакал вокруг, нимало не интересуясь следами машины: я еще не подал ему никакой команды. Надвигался вечер, тени удлинялись. Часа через полтора станет совсем темно. Надо было спешить, если мы хотим осмотреть окрестности.
Достав из машины карту, я развернул ее, отыскивая на ней место, где мы остановились.
— Где мы сейчас находимся, Томаж? — спросил я.
Он тотчас согнулся над картой и поставил точку.
— На проселочной дороге, километра три северо-западнее Дутовля в сторону села Горянское, — пояснил он, и я карандашом отметил на карте указанное место.