Конечно, получить травму здесь проще простого. И вихрелет отвезет тебя вниз, а па Луну полетит кто-то другой, потому что в твоей зачетной книжке в графе “Практика на высокогорной станции” появится прочерк. Осторожность тут вроде дисциплины, по которой ставят баллы.
Помещение станции было вырублено в теле горы. Над входом нависал толстый козырек. На Луне такие козырьки прикрывали от метеоритов; здесь, вероятно, защищали от скатывающихся сверху камней.
На стук кулаком в дверь никто не отозвался.
Кашкин принялся раскручивать штурвал рядом с дверью. Массивная плита на невидимых шарнирах стала медленно отходить.
“Чего они прячутся? — подумал Кашкин. — Могли бы и встретить”.
Шлюзовая камера свободно вмещала двух человек. Наружная дверь закрылась, послышалось слабое шипение — скафандры стали “худеть”, открылась вторая, внутренняя, дверь. Вошедшие очутились в комнате с закругленными углами. По стенам располагались шкафчики, циферблаты, краны, тьма всякого оборудования. В одном из углов возвышалось бюро с раскрытым журналом дежурств и высокой тумбой с вращающимся сиденьем. Салон. Рабочий кабинет. И одновременно — столовая. Посредине комнаты стоял обеденный стол, накрытый на четверых и окруженный четырьмя креслами.
— Ребята! — закричал Кашкин, отстегнув шлем. — Смена пришла. Где вы там?
Ответа не было.
Пока Гордон методически, по всем правилам освобождался от скафандра, Кашкин успел заглянуть в спальню, лабораторию, камбуз. Открыл дверь туалета и неизвестно зачем пустил воду из крана над раковиной.
Растерянная улыбка поползла по его лицу.
— Ты что-нибудь понимаешь?
Они еще не перешли на “ты”. Кашкин счел момент подходящим.
Гордон подошел к бюро. Он увидел на раскрытой странице дневника дежурств готовую запись о сдаче и приеме станции. Она была помечена сегодняшним числом: оставалось поставить подписи.
Из камбуза доносился аппетитный запах обеда.
— А может быть, — произнес неуверенно Кашкин, — может быть, это входит в программу испытаний?
Среди практикантов ходили слухи, что для каждой пары стажеров подготавливался специальный сюрприз, чтобы посмотреть, как кандидаты в “лунатики” станут себя вести в неожиданной ситуации.
— Нужно допросить протоколиста, — быстро сообразил Гордон.
Он подошел к неширокому раструбу, выступающему из стены, щелкнул тумблерами “вопросы” и “ответы”.
— Где Горышев и Дубровский? — громко спросил он.
“Горышев отправился ко всем чертям, — ответил протоколист. — Дубровский последовал за ним”, — добавила машина после паузы.
— Что за чертовщина? — вытаращил глаза Кашкин. — Машина спятила!