80-метровую квартиру на Ленинском отдал мамке. Она давно уже не работала, жила на сыновние деньги, а тут и вовсе распушила хвост: вставила фарфоровые зубы, сделала в Центре Красоты подтяжку и стала чистая Эдита Пьеха, даже лучше. А чего, не старая еще. Бабе сорок пять, ягодка опять. Пускай поживет в свое удовольствие, за все прежние мытарства. Шубы так шубы, кольца так кольца, маникюрши-массажистки – ради бога. Полюбила деньги тратить, всё ей мало. Да ладно, не жалко. Куда ее девать, эту капусту. Не мариновать же?
Никогда Серега не был жаден на деньги. Того, что накопил, ему бы с лихвой хватило. Но взялся за гуж, не говори что не дюж. Сэнсэй человек масштабный, так дачный бизнес раскрутил – ого-го. Работы у Дронова хватало.
Вот и сегодня надо было гнать за реку, смотреть новые участки – годятся, не годятся. Лучше бы, конечно, с Иваном Пантелеевичем, у него глаз алмаз, вмиг просекает перспективу, на годы вперед. Но и Сергей за полтора года кое-чему научился.
Короче, сел в джип, поехал.
Свернул со своего Любавинского шоссе на Рублевку, погнал через заповедную зону, которая (Сэнсэй обещал) скоро тоже на списание пойдет. То-то бабок наварится. Цены с 88-го не просто подросли, теперь за дачные участки брали исключительно зелеными. Раньше за валютные операции в особо крупных размерах высшую меру давали, а нынче народ ни черта не боится. Свобода.
Когда тормоза на повороте скрежетнули как-то чересчур пронзительно, Сергей покосился на спидометр.
Ни хрена себе! Сто восемьдесят! Как это он еще с трассы не слетел?
Оказывается, сердце работало в Режиме, барабанило в учетверенном ритме. А он задумался, не заметил.
Дронов резко сбросил скорость, потом вообще затормозил.
Что за дела? Второй раз за день. Может, заболел?
И вдруг Сергея пробило.
Впереди, всего в ста метрах, был поворот на Колину Гору, а там мост, и за ним поворот, где он когда-то увидел Белый Столб и чуть не сыграл в ящик.
Может, Метроном почуял близость места, где он впервые начал отстукивать свои то-так да токо-так?
Вряд ли. По этому шоссе за минувшие годы Дронов проносился много раз, но ничего такого не случалось.
Направо, кстати сказать, ни разу не повернул. Если надо было в ту сторону, ездил в объезд. Нипочему, а так просто. Сердце не лежало.
Сегодня же сердце явно звало: поверни, поверни.
Ну, он и повернул. Потому что сердца нужно слушаться.