После прихода каравана из Сулара, зигзагообразно встал любимый вопрос – что делать, в частности с булгарами. Отпустить их можно было, но это становилось не смешно. Так Зырята повадится ходить на уральцев каждый год по два раза, бражинские мастера только на войне разорятся. Все трофейные лошади не стоили половины использованных патронов и снарядов, не говоря о погибших. Если бы не этот экономический расчёт, можно наградить бойкого десятника и отправить за очередной партией оккупантов. После совещания с командирами, старейшина уральцев принял решение по казарам и булгарам, которое объявил в присутствии всех горожан и пленников.
– Те из вас, кто пожелают служить уральцам, получат коня, саблю и другое оружие. До весны обеспечим бесплатным питанием, дальше за свой счёт. Платить будем по десять кун в месяц, с одним условием – служить не меньше трёх лет. За ранения отдельная плата, за удачные сражения или другую службу – тоже отдельная плата. Особое условие – никаких грабежей и насилия над людьми. Вся служба воинская.
– Другим казарам, не желающим служить уральцам, придётся отработать лето. Работа не воинская, лес валить, мастерам помогать.
Кормить за хорошую работу будем от пуза, осенью отпустим на все четыре стороны. Тех, кто не будет работать, всё равно не отпустим раньше, но держать будем взаперти, впроголодь.
– Нашим старым друзьям булгарам такого предложения не делаем. У них одна дорога – отработать три года руками, за кормёжку.
– Предупреждаю сразу, тех, кто сбежит, искать не будем, в следующий раз просто повесим. Земля не так велика, чтобы мы не встретились снова, хоть через десять лет, – Белов обвёл взглядом задумчивые лица пленников, – за любое преступление в отношении уральцев, кража, грабёж или насилие, тоже смерть. Жизнь ваша принадлежит нам до поры, пока вы не рассчитаетесь с нами за набег.
Думайте три дня, потом думать за вас станем мы.
Пока казары обсуждали предложения, из Бражинска привезли пачку бумаги, на которой дружинники стали описывать по стандартной схеме приметы пленников и брать с них отпечатки пальцев обеих рук.
Занимались этим десять самых толковых дружинников с помощниками, успевавших за день обработать полтора десятка пленников, ушло на работу четыре дня. Такая регистрация подействовала на пленников не просто пугающе, среди казар пошёл разговор, их души заколдованы и посчитаны, поэтому побег невозможен, уральские шаманы отберут душу беглеца на расстоянии. Белов всеми силами способствовал таким слухам.
В результате полсотни казар присягнули на воинскую службу уральцам, их на конях отправили в Бражинск, для размещения и обучения. Остальные тоже отправились на санях и пешком в сторону бывшего угорского селения Тывая. Белов давно облизывался на устье реки Сивы, городок на этом месте прикрывал бы Бражинск и служил великолепной торговой и военной базой на Каме. Тем более, что просека через сторожку до Камы наезжена, и гружёные сани проходили этот путь за три часа. Три года думал об этом старшина, и как раз нынче появлялась возможность провести самые затратные подготовительные работы, отстроить мастерские и укрепления. Этими работами и занялись пришедшие из Баймака пленники.