Проснулся Никитин и вышел к солдату, сидевшему все на том же месте.
— Граница скоро?
— Скоро час, как проехали.
— Час, как проехали? — удивился сержант. — Я что, опять заснул? Как осмотр?
— Все в порядке, раз едем дальше. А поспать ты мастер.
Никитин сел за столик, у него что-то побаливала голова и в теле ощущалась какая-то слабость.
— Просквозило меня, что ли? Голова какая-то ненормальная. Ты можешь пойти отдохнуть.
Леонид забрался на верхнюю полку и заложил руки под голову. Со Стефаном, как ему казалось, он познакомился случайно. Однажды, когда поезд тронулся с одной из остановок, он услышал в тамбуре вагона какой-то шум. Он побежал туда и увидел мужчину и двух девушек.
— Вы почему здесь оказались? — напустился на них Леонид. — Вы же видите, что это спецвагон.
В вагоне перевозили советскую корреспонденцию, и посторонних здесь быть не должно. Это грубейшее нарушение инструкции. И Зонов испугался, что, если об этом узнают, ему не сдобровать. Мужчина, видимо, чех по национальности, прижав руку к сердцу, стал горячо объяснять на чистом русском языке:
— Простите, пожалуйста. Нам ничего не оставалось делать. К поезду опоздали и свой вагон догнать не смогли, а ваш последний в составе. Видите, это же девушки. У нас билеты в четвертый вагон, нам всего две остановки.
Девушки с мольбой смотрели на солдата, и он смягчился. Две остановки еще туда-сюда. Он разрешил:
— Ладно, входите.
Случайные попутчики вошли в вагон. Мужчина извиняюще улыбался, топорща подстриженные черные усики.
— Простите, товарищ… Мы никогда не сомневались, что русские человечны. Меня зовут Стефан. Я очень рад познакомиться с вами, — мужчина протянул руку и еще раз назвался: — Стефан. А эти милые девушки — мои попутчицы. Они присоединяют свою благодарность к моей.
Девушки, по-видимому, не знали русского языка, Они сидели молча и застенчиво улыбались. Обе молодые, симпатичные. Зонов поглядывал на их обтянутые капроновым чулком колени, торчавшие из-под коротеньких юбочек.
Услышав разговор во второй половине вагона, Никитин вышел и напустился на Леонида.
— Это что? Кто их пустил? Ты знаешь, что за это будет? Это же грубейшее нарушение инструкции. Как ты смел! Я же на тебя полагаюсь…
— Не кричи. Они сами заскочили. Не выкидывать же их на ходу. А ехать им две остановки.
— Какое мне дело, кому сколько ехать. В вагоне не должно быть посторонних, и ты это прекрасно знаешь.
— Ну выбрасывай их, если хочешь.
Мужчина и девушки смотрели на сержанта. Стефан порывался что-то сказать, но не осмеливался перебить Никитина.
— Выбрасывай! Тебя же поставили на охрану. На следующей остановке чтобы вышли.