— Кататься еще не надоело? — продолжал Стефан разговор.
— Почему должно надоесть? Колеса крутятся — служба идет. Солдату больше ничего и не нужно. А что?
— Хочешь заработать быстро и без риска? Дело выгодное, но…
— Пошел ты, знаешь куда?!
Теперь-то Леонид догадался, что чех не случайно заскочил к ним в вагон. Леонид уже наслышался разговоров о том, что наших солдат частенько провоцируют и обрабатывают разные типы, сулят крупные деньга за мелкие услуги. Слушая эти разговоры, он не раз думал, как поступил бы он, если бы к нему подошел такой вот тип. Какую-нибудь мелочь провезти нетрудно, но зато получишь крупный куш. Правда, большая опасность: если узнают — не сдобровать. Но ведь деньги. И вот такой человек подошел к нему. Леонид испугался. Испугался того, что он рядом с ним, что его могут увидеть. Он отступил на несколько шагов и побежал к вагону. На подножке оглянулся, чех уходил с платформы к выходу. «Донести, — подумал Леонид. — Начальство предупреждало, чтобы сообщали о таких людях. Заработаешь благодарность…»
Чех уже скрылся, Леонид так и остался на подножке. Лотом снова спустился и пошел вдоль состава. Смеркалось. Вспыхнули огни на перроне, засветились окна вокзала. «Надо бы спросить, что за дело, — уже с сожалением подумал Леонид. — Может мелочь… И содрать побольше. Эх, а узнают? Упекут к черту на кулички». Леонид повернулся и зашагал обратно вдоль состава. И вдруг в тени вагона снова увидел чеха. Он хотел было быстрее прошмыгнуть мимо и подняться в вагон, но чех заговорил, и Леонид остановился.
— За услугу — приличная сумма.
Леонид приложил палец к губам, чтобы чех говорил еще тише.
— Что за услуга?
— Перевезти небольшой саквояж.
— Сколько?
— Триста марок.
— Только? — удивился Леонид.
— Ну, четыреста.
— Пятьсот.
— Ладно. Сейчас принесу чемоданчик. На первой же остановке за границей отдашь его железнодорожнику, который пройдет мимо вагона и, увидев тебя, снимет фуражку и почешет голову.
Леонид перевез саквояж и передал его по назначению. Получил пятьсот марок. Никитин ничего не знал. И вот Стефан снова замаячил на перроне. Когда Леонид подошел, он сказал:
— Теперь надо провезти два чемодана и меня. Плата, конечно, побольше.
— Нет, это нельзя. Два чемодана — не саквояж, да и ты. Нет, что ты. Провалюсь.
— Ну, друг, так не делается. Если уж взялся, надо тянуть. Понимаешь же, что ты в моих руках. У меня и фотографии есть, когда ты получал деньги, саквояж, как передал его. Я не считаю тебя глупым…
«Вот и влип», — подумал Леонид и почувствовал, как мелко и противно задрожали колени.