Невеста в ожидании (Барри) - страница 84

В этот раз она посмотрела на него с радостным удивлением, и ее охватило желание прижаться к нему еще крепче.

— О, Карлос, я не думала… то есть я думала, что ты… хотел жениться на Констанции, но не мог по каким-то причинам. Я думала, ты предложил мне выйти за тебя замуж потому, что… ну, просто в качестве выхода из трудного положения.

— Но вместо этого, — сказал он, обхватив ладонями ее лицо, — я попросил тебя выйти за меня замуж потому, что… — Но тут он резко оборвал себя: — Нет, ты скажешь это первая! Ты обращалась со мной ужасно — не только сегодня вечером, а все последние дни! — а теперь ты скажешь, почему ты согласилась выйти за меня. Ведь это не потому, что я принудил тебя, — его губы невольно скривились, едва он вспомнил все, что она ему наговорила, — поскольку ты не та женщина, которую можно принудить! Если бы это было так, то я бы не испытывал этого неистового желания сделать тебя своей женой! А теперь скажи, почему ты согласилась стать моей женой?

Эйприл почувствовала желание, которое она уже однажды испытала, — желание полностью раствориться в нем.

— О, Карлос, — выдохнула она, не отрывая взгляда от его лица, — потому что я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя, Карлос, и мне кажется, что я… я всегда любила тебя!

Она услышала его вздох, и в тот же момент он яростно сжал ее в объятиях, не заботясь о том, что кто-то может их увидеть. И когда Эйприл наконец подняла голову и перевела дыхание после страстного поцелуя, звезды вновь закружились вокруг нее, а темная улица превратилась в уголок рая.

— Нам надо идти, моя дорогая, — сказал дон Карлос и с сожалением оглянулся вокруг, — хотя я, наверное, никогда не испытывал большего счастья, чем то, которое подарила мне эта крохотная улочка.

Он повел Эйприл назад к лимузину, и, когда он усадил ее на сиденье и сам залез в машину, она вновь оказалась в его объятиях. Таксист к тому времени уже каким-то образом починил свой автомобиль и скрылся в ночи, так что они остались совершенно одни в этом уголке Гранады.

— Дорогая, — повторил дон Карлос, как будто ему доставляло наслаждение это английское выражение нежности, приподнимая ее подбородок длинными смуглыми пальцами и с обожанием глядя на нее, — я больше не хочу слышать о Констанции, договорились? Теперь она не причинит тебе неприятностей. Сегодня вечером я сказал Родриго, что он может жениться на ней по истечении года, но не раньше… я просто не могу позволить ей выйти замуж раньше восемнадцати лет. Ты знаешь, для меня она все еще ребенок.

— А я думала…

— Я знаю, что ты думала! Но это происходило потому, что я не рассказал тебе правду. Я уже давно избавился от наваждения, вызванного матерью Констанции. Тогда я был просто неопытным мальчиком, влюбленным во взрослую женщину. Я знал, что когда я стану старше и полюблю снова, то все будет совершенно по-другому… не преклонение перед женщиной, а мужская жажда женщины! Годы проходили, и я уже потерял надежду, что встречу свою любовь… до того дня в Мадриде, когда я увидел тебя, озабоченно стоящую в холле пустой квартиры. Твои волосы были пронизаны солнечным светом! Именно тогда, мне кажется, мое сердце и упало к твоим ногам, и я захотел тебя так, как никогда ничего не хотел в своей жизни.