Отыскав сына, он несколько минут стоял неподвижно, глядя на него, такого маленького и беззащитного. Когда из сумки Йена донесся странный звук, Мэтью немедленно встрепенулся:
— Папа!
Йен с улыбкой скользнул в комнату, осторожно поставил сумку у стены и, подойдя к кровати, обнял ребенка.
— Я так горжусь тобой, Мэтью! Ты сегодня был очень храбрым, — прошептал он.
— Таким, как ты, папа?
— Еще храбрее. Как дядя Дэмиен, который сражался против Наполеона.
— Правда?
Йен кивнул, плотно сжав губы, боясь взрыва эмоций, туманивших глаза.
— Я никогда и никому не позволю тебя обидеть, сынок. Слышишь? Со мной ты всегда будешь в безопасности, чтобы ни пришлось для этого сделать.
— Знаю, папа. Дядя Алекс сказал, что этот скверный человек больше не вернется, потому что ты прогнал его!
Йен рассмеялся. Боже, благослови Алекса! Он всегда знает, что сказать ребенку!
— Итак, ты думаешь, Мэтт, все будет хорошо?
Малыш кивнул и положил маленькие руки Йену на плечи.
— Со мной — да, однако ты должен поговорить с мисс Джорджи. Она плакала, но не хотела, чтобы я знал. И все время отворачивалась.
— Поговорю, сынок, — кивнул Йен, сажая Мэтью на колени. — И я только что вспомнил, что должен сказать тебе что-то очень важное.
Мэтью откинул голову и внимательно уставился на отца.
— Старик Гиперион был сегодня молодцом. Он всполошил весь дом, едва ты попал в беду. Поэтому я решил, что есть одна вещь, которую просто необходимо иметь любому мальчику.
— И что это? — пропищал Мэтью.
— Загляни в мою сумку — и увидишь сам, — ответил Йен с таинственной улыбкой.
В глазах Мэтью вспыхнуло любопытство. Соскользнув с колен отца, он подбежал к парусиновой сумке.
— Осторожно, — предупредил Йен.
Встав на колени, Мэтью удивленно ахнул и осторожно вынул подарок.
— Это щенок! Папа, можно взять его себе?
— Конечно. Ведь я для этого его и принес. Мэтью восторженно рассмеялся.
— Он не вырастет таким огромным, как Гиперион, так что ты не сможешь ездить на нем верхом. Но мистер Тук сказал, что эти собаки очень умные. От спаниеля он унаследовал беззаветную преданность, а храбрость у него — от терьера.
— Он лучший щенок в мире!
— И к тому же твой. Как ты его назовешь?
— Робин, — не колеблясь ответил Мэтью.
— Робин? — поразился Йен, хотя вовсе не думал протестовать. — Прекрасно. Робин так Робин. А теперь, малыш, вам с Робином нужно поспать.
Он откинул одеяло, и Мэтью проворно залез в постель. Щенок немного повозился, прижался к новому хозяину и засопел. Мэтью взглянул на него и радостно хихикнул.
— Мэтью, — задумчиво начал Йен, разглаживая одеяло на груди сына, — ты не станешь возражать, если я попрошу мисс Джорджи выйти за меня замуж?