Я действительно так думала. Может быть, поэтому слова мои прозвучали, как молитва: Боже, ведь она так молода, красива… богата; у нее столько всяких достоинств, которые сейчас, правда, скрыты за этим временным помешательством; она деликатный, тонкий, мягкий человек — правда, сейчас лицо ее ничего не выражает, но нет на нем и той жестокости, которая неизбежно выдает злобу или коварство.
В дверь постучали. Я поспешно встала и впустила Сьюзан Кэртис. Она села и улыбнулась Еве.
— Вот, решила зайти взглянуть на нашу больную, — объяснила она.
— Она сегодня в полном порядке, — весело сказала я.
— Приятно слышать. Вы, действительно, молодец, мисс Вингейт. Но я пришла по другому поводу. Вы знаете, мистер и миссис ван Дорн уехали на целый день в Стэнфорд, а мистер Тэйни, Джон Тэйни, вчера вечером прибыл из Нью-Йорка. Обычно он работает в нью-йоркских офисах мистера ван Дорна. Так вот, он узнал, что вам поручено заботиться о Еве, и, кажется, очень этим расстроен.
— Вот как? — спросила я. — Можно узнать, почему?
— Ну, он считает, никто здесь не должен ничего предпринимать, не проконсультировавшись предварительно с ним. И, кроме того, он узнал, что вы, и только вы, полностью отвечаете за Еву. Мне кажется, он уже настроен против вас, мисс Вингейт. А он такой человек, который вполне может испортить вам жизнь. Уверяю вас, он способен на это.
— Спасибо за предупреждение, — сказала я.
— А знаете, мне кажется, вы сможете вытащить Еву из этого… Ну, там, заставить ее двигаться, говорить… и все прочее. Между прочим, она ведь прекрасно поет. И вообще, она всегда была просто прелесть. Такая остроумная. Хочу, чтобы она вернулась к нам.
— Она вернется. Я вам обещаю.
— Я вижу, вы уверены в себе. Камилла тоже была самоуверенной.
— Камилла? Кто такая Камилла?
— А… Вы еще не знаете о ней? Она была секретаршей мистера ван Дорна. Очень способная и исполнительная. Прекрасная машинистка. Он ее высоко ценил. Кроме того, она была потрясающе красива — темные волосы, оливковая кожа… Я думаю, в ней была испанская кровь. Или, может быть, южноамериканская. Одним словом, это была настоящая красотка.
— И что же с ней случилось? — спросила я.
— Никто не знает. Просто в один прекрасный день она ушла и не вернулась. И никто ничего о ней больше не слышал.
— Вот как? Просто исчезла?
— Да, именно так! Ночью упаковала вещи и смылась. Я так и не могла понять почему. Мы все очень хорошо к ней относились. Она была дружна с Евой. Никто и предположить не мог, что она может вот так исчезнуть.
— Странно, очень странно… — сказала я в глубокой задумчивости.