— Конечно, можно попытаться посчитать на небе звезды. — Она предприняла новую атаку. — Я же предпочитаю заниматься полезными делами. Может, и тебе стоит попробовать?
Он шагнул навстречу и блокировал ее выпад. Несколько долгих мгновений они стояли близко-близко, и между ними висело напряжение, несравнимое с давлением меча на меч.
— И какое же полезное дело ты хочешь мне предлог жить на пробу, прекрасная Изабель? — Он хитро изогнул бровь.
Она рассмеялась и отступила.
— Ты просто невыносим!
— Тебе следует чаще смеяться. — Он вытер лоб рукавом. — Ладно, давай передохнем.
Он расстелил плащ на грязном полу так, чтобы они могли сидеть, опираясь спиной на мешки с зерном, высокой грудой сваленные у стены.
— Итак, — он вытянул ноги, — ты расскажешь мне продолжение своей истории трезвая, или мне придется угостить тебя вином покрепче, чтобы ее услышать?
Изабель прикрыла глаза.
— А я так надеялась, что ничего тебе на самом деле не рассказывала.
Он поднял с пола соломинку и принялся вертеть ее между пальцами.
— А твоя мать? Она возражала против этого брака?
— Моя мать не могла даже прервать свои молитвы, чтобы поговорить со мной. — Изабель услышала горечь в своем голосе и плотно сжала губы.
Стивен тронул ее за плечо:
— Может, тебе станет легче, если ты выговоришься.
Разве? Она никогда никому этого не рассказывала.
Даже с Джеффри она не говорила о многих вещах, хоть он уже и вырос давно. Откуда же взялось это чувство, что Стивену можно все рассказать? Она не понимала сама.
— Он сделал это ради нее, — прошептала Изабель.
Изабель наблюдала за танцующими в воздухе пылинками и пыталась вспомнить смех матери — она слышала его в раннем детстве.
— Когда мы потеряли земли, мать захотела бежать от этой жизни. Она полностью посвятила себя молитвам, каждый день с утра до ночи простаивала на коленях в часовне… пока совсем нас не забыла.
— Твой отец думал, что, вернув земли и положение, сумеет вернуть и ее? — спросил Стивен.
— Я знала, что это не поможет, но он не слушал меня.
Изабель в отчаянии кричала отцу, что он может увеличить их владения в сотни раз, но мать уже не изменится.
— И твоя мать не говорила с тобой о замужестве?
Воспоминания всегда лежат у самой поверхности, крупицы их всплывают так внезапно, застают врасплох… Но впервые Изабель попыталась вспомнить всю картину в целом.
Она помнила, как стук сердца отдавался в ушах, когда она бежала через поле к воротам замка.
— Я нашла ее в часовне.
Грудь вздымалась и опускалась после быстрого бега. Изабель стояла и ждала, пока мать заметит ее присутствие, а та все не замечала и не замечала.