Впрочем, малочисленный экипаж тоже переживал не лучшие времена, и скоро это стало очевидно всем. Пассажиры разом смолкли и лишь пристально, с надеждой следили за двумя парнями в кабине. Когда стало понятно, что команда потеряла радиосвязь с землей, в салоне повисло мрачное напряжение. Рассчитывать на показания навигационных приборов не приходилось, они явно лгали. Непонятно, как самолет вообще взлетел: непроницаемый облачный покров заставлял пилотов двигаться чуть ли не на ощупь.
Когда воздушное судно вошло в пике и командир прокричал пассажирам: «Держитесь, Господь нас не оставит!», те восприняли его слова покорно, с удивительным спокойствием. Даже она, женщина, безропотно согнулась в три погибели и, зажав голову руками, беззвучно зашептала слова молитвы. Так, казалось, прошла целая вечность.
Наверное, ей никогда уже не оправиться от того шока, что довелось испытать после самого первого резкого толчка. Даже внутренне сконцентрировавшись на ожидании удара, она абсолютно не была к нему готова. Непостижимо, почему все же удалось избежать мгновенной смерти?.. Оказывается, хрупкая фигурка позволила ей надежно вклиниться между двумя сиденьями, что значительно смягчило удар.
Впрочем, в нынешних обстоятельствах она не была уверена в том, что стоит благодарить фортуну за чудесное спасение. До заветного домика на северо-западном мысе Большого Медвежьего озера можно было добраться только самолетом. Мили девственной дикой природы отделяют это местечко от Йеллоунайфа, пункта назначения полета. Бог знает, в какой точке маршрута воздушное судно потерпело крушение, поиски могут затянуться на месяцы, а вот найдут ли ее — большой вопрос. Пока спасательная операция не началась — если когда-либо начнется вообще, — она совершенно одна, и выживать придется тоже одной, полагаясь исключительно на свои силы.
Эта мысль наконец-то вывела ее из оцепенения. Неистово, почти истерически, она постаралась вырваться из цепкой хватки ремня безопасности. Попытка не удалась: замок держал крепко, и голова дернулась, с силой ударившись о соседнее кресло. С грехом пополам освободившись, она осторожно, на четвереньках поползла по узкому проходу к зияющей в обшивке самолета дыре.
Теперь аккуратно, стараясь не натыкаться на тела, нужно было выбраться отсюда через прореху во вспоротом металле. Дождь прекратился, но низкие, тяжелые, мрачные тучи налились свинцом и, казалось, вот-вот разразятся новым штормом. Время от времени холодное хмурое небо напоминало об опасности, изрыгая гулкие рулады грома. Она плотнее закуталась в лисий воротник — шею больше не продувало, пронизывающий ветер уже не пробирал до костей, спасибо теплому меху! Стоп… Если ветра нет, откуда тогда этот тонкий, едва различимый звук?