— Не уверен. Мне кажется, старуха так сильно этого добивается только потому, что прекрасно понимает нереальность своих желаний. Как врач, я не вижу для этого никаких оснований.
— На вашем месте я не отзывался бы так о старой миссис. Я-то буду помалкивать, но если услышит кто-то другой, все станет известно миссис Томас. А с ней шутки плохи; каждое ее слово — закон для Ньюбери. Больница в Гейнсвилле существует фактически только за счет ее пожертвований. Кое-кто упрекает ее в излишнем властолюбии, но еще никто не осмеливался даже подумать, что она способна на преступление. Так что будьте поосторожнее со словами, док.
— Спасибо за совет. Однако зачем ей понадобилось так спешно отправлять родную внучку в клинику? Часто встречаются плохие матери, но плохую бабушку я вижу впервые. У Морин нет ни гроша, а старуха отказывается ей помогать, препятствует ее обследованию у психиатра — это, мол, выброшенные деньги. Она и слышать не желает о частной лечебнице, нет, ей непременно подавай городскую клинику. Все это очень странно, шериф.
— Гм… — Фостер задумчиво покосился на струйку дыма из своей трубки. — Не завидую вашему положению, если вам придется отвечать за эти слова. Наша старушка не просто злопамятна.
— Есть много другого, чего я не могу объяснить, — добавил Питерс. — Девушка конфликтует с миссис Томас лишь потому, что оказалась полностью в ее власти. Стычка с Джонсонами тоже вполне понятна. Однако в чем заключается ее страх перед Гасом Дэниелсом?
— Гас Дэниелс? — шериф удивленно приподнял брови. — Полнейшая чепуха. Безобидный дурачок, которому не под силу сложить два числа; за всю свою жизнь не слышал о нем плохого.
— Тем не менее, факт остается фактом. Почему? Может, страх Морин как-то связан с несчастным случаем на озере?
— С каким еще несчастным случаем?
— Когда погиб юный Сэм Томас. Вы были в то время в Ньюбери, шериф?
— Ах, да… Конечно, был. С тех пор прошло почти десять лет.
— Вы не помните, как это произошло?
Фостер кивнул:
— Так, будто все случилось вчера.
— Было бы интересно услышать все из первых рук. Моя пациентка до сих пор страдает от воспоминаний, хотя и не до конца осознает причину своих страданий. У меня складывается впечатление, что она всеми силами пытается вытеснить картину происшедшего из памяти.
— Хорошо, хорошо. — Шериф откашлялся, отложил погасшую трубку и потянулся к пиву. — Все началось, с того дня, когда старуха Томас подарила своему сыну на день рождения шикарную моторную лодку. Онавообще к нему очень привязана, задаривает дорогими.: вещами. Однако у того на уме лишь цветочки да выпивка.