Ей тут же вспомнился нежный, заботливый Трейс, который покрывал поцелуями ее тело и нашептывал на ухо слова любви. Но тот Трейс, которого она знала столь короткое время, исчез. Вместо него появился язвительный, холодный человек, всегда имевший наготове несколько грубых слов.
Поеживаясь от холода, Бетани встала и направилась к небольшой палатке, сооруженной из куска брезента. В ней было не теплее, чем на открытом воздухе, но она обеспечивала хоть какую-то защиту от ветра и дождя.
— Не оставляй открытым вход в палатку, — посоветовал ей Трейс. — Ночью будет очень холодно.
Бетани удивило такое проявление заботы, но она ничего не сказала.
Трейс достал сигару, раскурил ее от костра и принялся наблюдать за тем, как Бетани залезает в палатку и опускает кусок брезента, закрывавший вход. Полотно оказалось коротким и не доставало до земли. Узкой щели было достаточно, чтобы видеть, чем занимается Бетани. Трейс усмехнулся и подумал, знает ли она о том, что ее видно. По-видимому, Бетани ни о чем не догадывалась, иначе она не стала бы так беззаботно раздеваться. Он увидел мелькнувшие кружева и покачал головой: было невозможно понять, зачем она привезла в джунгли ночную рубашку. Неужели она надеялась, что за последние полгода здесь что-то изменилось? Куда разумнее было бы оставить все эти излишества цивилизации дома, правда, по мнению Трейса, женщины редко поступали разумно.
Обычно женщины не могли отказаться от своей привычки к комфорту даже в самых диких местах. Трейс считал, что Бетани является исключением. Теперь он изменил свое мнение.
Пуская кольца ароматного дыма, Трейс устроился поудобнее и стал любоваться обнаженными ногами Бетани.
Его интерес еще возрос, когда он увидел ее матовые ягодицы.
Трейс искоса поглядел по сторонам: солдаты были слишком далеко и ничего не могли видеть, а индейцы, по-видимому, уже спали. Зрелище было устроено только для него одного, и его взгляд снова устремился под кусок брезента.
Что она делала? Было видно, что Бетани сидела на корточках, покачиваясь то в одну, то в другую сторону. Ему нестерпимо захотелось увидеть ее всю, дотронуться до ее упругих грудей, прижаться губами к ее губам. Перед всеми этими прелестями не устоял бы и святой, а уж Трейс тем более. Его тело ныло от желания, а восставшая плоть больно уперлась в тугую ткань штанов.
Он не впервые хотел ее с начала путешествия, но на этот раз страсть была настолько сильной, что Трейс боялся потерять контроль над собой. Однако и оторвать взгляд от ее палатки он не мог. Нужно было встать и уйти, чтобы не терзаться понапрасну, но Бетани Брейсфилд занимала его мысли долгих шесть месяцев. Он мечтал о ней, она приходила к нему в снах.