На третью ночь пути произошло событие, несколько скрасившее стоянку: они нашли колодец, вода в котором оказалась прохладной, и с радостью плескались в ведре с долгожданной водой. Впервые с начала пути Мару смог напиться вдоволь. Напоив ослов, он снял сандалии, опустил в воду свои воспаленные, покрытые пылью ноги и почувствовал такое облегчение, которое еще никогда не испытывал в своей жизни.
Сатми, очевидно, чувствовал то же самое, потому что дружелюбно улыбался.
– Ну, молодые люди, – сказал он, – нравится ли вам путешествовать?
– Очень, – сказал Мару с энтузиазмом, показывая на свои мокрые ноги и упиваясь временной свободой.
– Неужели вам все нравится?
– Абсолютно все с того самого момента, как вы спрятали свою палку.
На короткое время наступила тишина. Мару опустил руки в воду и начал плескаться в ней.
– Честно говоря, я хотел продать тебя в рабство в Аравию, – неожиданно сказал Сатми. – Но мне не хочется иметь неприятности, если узнают, что я похитил тебя.
– Не беспокойтесь, у вас не будет неприятностей из-за меня, – уверил его Мару.
Сатми засопел.
– Ну и ладно, – сказал он, – ты можешь в любое время вернуться домой, когда захочешь.
– Как только вы доберетесь до следующей пивной, я уйду, – многозначительно сказал Мару.
Сатми громко засмеялся.
– Ты быстро учишься, мальчик, – сказал он. – И наверняка к тому времени ты будешь знать, как скрыться от палки.
Сатми встал и взял свой щит.
– Я думаю, мне пора на вахту. – И он позвал начальника каравана.
Мару зевнул. Теперь, когда его ноги были прохладны, он почувствовал непреодолимый сон. Ослик, на которого, казалось, жара не действовала, уже час спал, свернувшись калачиком. Через несколько часов надо будет продолжать путь. Некоторое время Мару лежал и наслаждался прохладой и свободой.
Мару приснилось, что он потерял своих ослов. Какое-то время они стояли спокойно, перебирая ногами. И вдруг, как бывало обычно, они сбросили тюки и разбежались, а Мару остался один, до него доносился лишь их громкий крик. Мару внезапно проснулся и почувствовал, что он ненавидит ослов. И тут до его сознания дошло, что те звуки, которые он слышал якобы во сне, были наяву, и один из них – приглушенный крик. Громко вскрикнув, он вскочил на ноги, схватил свой лук и наугад выпустил стрелу в сторону тени, которую заметил. Через мгновение крики удивления слились с яростными воплями и ревом ослов. В лагере поднялась суматоха.
С караваном шли всего лишь тринадцать человек, но даже погонщики спали со своим оружием и умели хорошо им пользоваться. Мару был единственным, кто впервые шел с караваном, остальные знали, как себя вести: они оставили ослов и бросились спасать свою жизнь. Мародеры пустыни, напавшие на них, были вооружены длинными ножами, более удобными для нападения ночью, для рукопашного боя. Все они не шли ни в какое сравнение с людьми каравана. Весь лагерь уже был на ногах. Огромный мужчина с воплем бросился на Мару, который так волновался, что промахнулся; его руки дрожали от мысли, что он может убить человека. Прежде чем он смог достать вторую стрелу, враг напал на него. В отчаянии Мару изо всех сил ударил луком по лицу большого человека, отчего тот отступил. В это мгновение копье, брошенное Осликом, вонзилось глубоко в грудь врага.