Слава Богу, мне удалось проснуться! Обливаясь холодным потом, я пришел в себя, зажег свечу и схватил спасительную книгу.
* * *
На следующий день была восхитительная погода. Солнце жарило, словно в июле, небо было безоблачным, и легкий бриз выгонял на пляжную гальку ласковые, веселые волны. Во всей природе воцарилось сияющее, игривое настроение, придающее особое обаяние тонкой грани между летом и осенью. Я смотрел из окна на море и пляж и теперь только понял, что со стороны Арне вовсе неглупо было замыслить превращение «пиратского гнезда» в летний курорт.
Перемена погоды и изысканный завтрак, появившийся на столе благодаря несколько неожиданному для меня искусству Моники, позволили отвлечься от впечатлений вчерашнего дня. Хотелось радоваться, наслаждаться жизнью, прелестью дня сегодняшнего. В голове вертелись строки из Омара Хайяма, дословно я не помнил, но кажется, там было так:
«На завтра планы?.. Лучше допивай Стакан вина. А завтра снова в путь. Немало (трам-там-та-та) поколений Прошло чрез этот караван-сарай».
Мы помогли Монике вымыть посуду, выкурили по сигарете и отправились на пляж.
Выкупавшись в бодрящей холодной воде, мы валялись на солнце и читали книжки. Моника взяла с собой «Унесенных ветром» Маргарет Митчел, Арне изучал какую-то нудную книгу по технологии нефтяных разработок, а я перечитывал Киплинга. Моника вдруг сняла темные очки, заложила ими книгу и села.
— Моторка! — объявила она.
Я тоже уселся, и Арне, оторвавшись от нефтяных вышек, посмотрел на море. Весело подпрыгивая на прозрачных волнах, к нам приближалась моторная лодка. Вот стало видно, что в ней сидят трое, вот, приветственно взметнулись загорелые руки, и через минуту на берег высаживался Танкред Каппелен-Йенсен в панаме и подвернутых штанах, выгружая элегантные чемоданы и спортивно-элегантную супругу. После серии рукопожатий, объятий, поцелуев и возгласов «Как вы отлично придумали, явиться сюда!», Эбба сообщила, что они с мужем приехали помочь нам и вывести «пиратское гнездо» на чистую воду. А Танкред поблагодарил Арне за приглашение.
Собственно, их появление не было для меня большой неожиданностью. Вечером накануне отъезда из Осло я встретил Танкреда в Театральном кафе и, конечно же, пересказал в общих чертах новости, услышанные от Арне. Кроме того, я упомянул, что завтра мы с Моникой и Арне едем на место, чтобы во всем разобраться. Многие люди, как известно, имеют своего конька: кто выращивает розы, кто коллекционирует марки — так вот, у супругов Каппелен-Йенсен тоже был свой конек. Танкред коллекционировал, если так можно выразиться, необычные криминальные случаи и в лице Эббы он нашел самого рьяного единомышленника. Эбба готовилась к экзамену на степень магистра психологии и, в частности, интересовалась психологией преступников. Когда они объявили о предстоящей свадьбе, я, помнится, пустил такую невинную шутку: свидетелем на свадьбе будет Эркюль Пуаро, а венчать новобрачных приглашен патер Браун… Впрочем, свидетелем был Карстен Йерн, так что, в известном смысле, я попал в точку Не успел Танкред расплатиться с лодочником, как Эбба уже принялась нас расспрашивать. Мы поведали обо всем, что случилось у нас на глазах, не забыли упомянуть о рассказе инспектора про таинственный мертвый корабль, о нашем визите к Пале и об убитой собаке.