— И он, и все они!
— Кто?
— Все! Только и мечтают, чтобы я распутала за них все, что они напортачили.
— Я думал, твои адвокаты…
— Не об адвокатах речь. — Я небрежно махнула рукой. — У них-то как раз есть все причины желать, чтобы я распутала дело. Я о тех, кто приходит ко мне и ноет: «Я не успел сказать Стелле, как люблю ее, пока меня не засосало в реактивный двигатель».
— Так. Медленно, без резких движений, передай мне кофе. Я принесу тебе другой, и мы начнем заново.
— А этот чем плох? — Я с подозрением оглядела чашку.
— Тебе лучше выпить кофе без кофеина.
Я глубоко вздохнула и села за стол. Никогда не умела долго сердиться.
— Извини. У меня срочная работа.
— По этому делу?
— Нет, — ответила я, вспомнив Рейеса на больничной койке, подключенного к аппаратуре, которая поддерживала в нем жизнь.
Сделав несколько глотков кофе, я успокоилась. Вроде бы. Внутри по-прежнему все кипело. Тафт — придурок.
— Так зачем ты пришел? Выяснить, что я сказала задержанному?
— В основном за этим. И устроить тебе выволочку за то, что опять сунулась куда не надо и попала под раздачу.
— Ха. Становись в очередь.
— Тот парень крепко тебе врезал. Ты специально на рожон лезешь?
— Не каждый день… Узнал что-нибудь по складу?
— Я собрал немало информации и пришел к выводу, что мы ошиблись.
— Ну и ладно, я не настаиваю.
— Я слышал, что святой отец, которому принадлежит склад, на самом деле ведет добродетельную жизнь. Заведует приютом в центре города для детей, сбежавших из дома.
— Приютом для детей? — переспросила я.
— Ты мне так ничего и не расскажешь? — уточнил Гаррет, возвращаясь к моему уговору с Хулио Онтиверосом.
— Нет, конечно. В деле Марка Уира замешаны двое подростков, и я считаю, что это как-то связано.
— Возможно… Даже не намекнешь?
Стук в дверь избавил меня от необходимости еще раз повторить «нет». Почему мужчины не понимают слов?
Стучали в боковую дверь, через которую пришел Гаррет.
— Заходи, пап, — крикнула я и повернулась к Своупсу. — Тут есть и парадный выход.
Он безразлично дернул плечом.
Папа не входил. Я встала и подошла к двери.
— Пап, заходи, — сказала я, открывая дверь. Мгновение спустя вся жизнь промелькнула у меня перед глазами, и я поняла про нее кое-что важное.
Жизнь хороша, пока ты жив.