— Пока он только младший консультант, — поспешила добавить Бийю. — Ему не нравится, когда его начинают хвалить, но, по-моему — кстати, так же думают и в больнице, — он незаменим. Так что, вполне возможно, скоро его повысят в должности.
— Но пока точно еще ничего неизвестно, — констатировала Оливия, — хотя вы надеетесь на его повышение.
— Так и будет, если существует хоть какая-нибудь справедливость, — твердо произнесла Бийю. — Но Ланг считает, что, если чересчур во что-то уверовать, наказание от высших сил последует незамедлительно.
— Лангу не чуждо суеверие? — удивилась Оливия. — Никогда бы этого не предположила.
— О да, он может вести себя так, словно его ничто не заботит, — согласилась Бийю. — Но не стоит обманываться.
Оливия решила, что это мудрый совет. Значит, в броне уверенности Ланга все же есть трещины.
— Думаю, таким родственником можно гордиться, — заметила она.
— Мы и гордимся. — Тон Бийю не оставлял в этом никаких сомнений. — Вы не представляете, каким счастливым стал для нас тот день, когда. Ланг впервые приехал в Китай. Конечно, мы многое знали о нем благодаря рассказам Мейуи, но познакомиться с ним лично было очень приятно. Самое замечательное заключается в том, что он приехал, а потом и остался. Наверное, на свете немало людей, игнорирующих истоки крови, которая в них течет, но Ланг не таков. Для него важны корни как со стороны отца, так и матери.
— Ланг собирается узнать побольше о своих родственниках, живущих в других областях Китая.
Бийю прислушалась, кто-то звал их.
— Мы здесь! — крикнула она, провожая Оливию во двор, к Лангу.
— Дед хочет показать семейные фотографии, — предупредил он. — У него их сотни, и он уже ждет Оливию.
— Я буду счастлива взглянуть на них, — радостно улыбнулась девушка.
Когда они вошли в большую комнату северного дома, в центре уже стоял стол, заваленный фотографиями. К своей радости, Оливия обнаружила, что некоторые фотографии сделаны более полувека назад и на них запечатлена Мейуи в молодые годы. На одной из фотографий ей было не больше шестнадцати. Рядом с ней, обняв ее за талию, стоял Тао. С любовью и гордостью глядел он на свою красавицу сестренку. Оливия посмотрела на Тао и заметила, как на его глазах выступили слезы. В последний раз он видел горячо любимую сестру, когда ей было восемнадцать, и она готовилась навсегда покинуть родной дом и страну, последовав за любимым мужчиной.
— А это, должно быть, ее избранник? — предположила Оливия, увидев мужчину с европейским типом лица на следующей фотографии.
— Да, это мой дед, Джон Митчелл, — подтвердил Ланг.