— и все же так легко напрочь об этом забыть. Или кажется, что легко. Убедить себя, что раз бедные детки получат в этом году самые модные и популярные игрушки, можно не обращать внимания на еле сдерживаемую обиду в глазах, да? — на топот и лязг в аду распаренной кухни, на витающее в воздухе напряжение, что прогибается под гнетом толстого покрова разочарования, которого так боялись и которое теперь никуда не уйдет, на хрупкие осколки очередного разбитого Рождества, хрустящие под ногами, словно крошево елочных игрушек в ворсе ковра.
Как в прошлом году. С содроганием сообщаю вам, что подарил Каролине утюг. Паровой утюг. Почему? Я подарил ей утюг, потому что за неделю до того или чуть раньше я ей сказал, когда она проходила мимо: о боже, везет как утопленнику. У меня назначена встреча на Оксфорд-стрит[84] — представляешь? В это время года. Ну вот. Я и решил, раз уж мне надо туда идти — убью одним выстрелом двух зайцев и так далее, да? В общем, гм, Каролина, — что бы ты хотела, ну?.. В смысле — на Рождество. Типа подарок. Такое, что ты особенно?.. И она с грохотом швырнула на пол, уж не знаю, что она там держала, делала, читала, починяла, не знаю. И говорит: утюг. Паровой утюг, говорит она. А я ее спрашиваю, мол, что, утюг, типа «Морфи Ричардз»?[85] Ты хочешь утюг, чтобы одежду гладить? Ну, сказала Каролина (голосом кислым, как лимон) — я ведь не металлург, правда, Джейми? Так что я не имела в виду паровой молот. Мне кажется, Джейми, что молот мне дарить не стоит, потому что я ведь могу? Могу не удержаться и врезать им кому-то нафиг по башке, да? Гм? Какие еще варианты есть, Джейми? И я сказал, да, хорошо, мм, Каролина: я все понял — утюг, да. И она ответила (ледяным тоном): молодец, Джейми, просто молодец. Запомни, не паровой локомотив, нет-нет-нет — утюг. Обычный паровой утюг. Чтобы эти чертовы складки на белье моего мужа и дальше оставались острыми, как нож.
Боже, о боже мой: вы ее знаете — она могла часами так продолжать. Ну да ладно (как странно, что я так думал, но так и было, так и было — о господи, и это в прошлом году, ради всего святого) — в конце концов я решил, что все это было не зря: теперь я знал, что она хочет на Рождество. Так что я сходил на встречу, уже не помню с кем, и (весьма благородно, как мне казалось) бросил вызов толпам в «Дебнемз»[86] — который был, если честно, довольно пуст, да, но как бы то ни было, — и купил какой-то утюг, и в нем, уверяла меня продавщица, было полно всякой ерунды, которую, очевидно, хочется иметь в утюге. И я подумал: ну хорошо, дело в шляпе. А на Рождество я сказал: ну