- Отец, - негромко произнес Рамиро, обращая на себя внимание, - они выкрикивают революционный лозунг. Французский лозунг.
Как бы в подтверждение его слов, толпа снова грянула:
- Свобода! Равенство! Братство!
Рядом возник бледный Марко. Дорита стояла неподалеку, держа за руку Леокадию. Растерянные аристократы толпились у окон.
- Король! - крикнули из толпы. - Мы желаем видеть короля!
Лоренсо решил, что доклад и оправдания повременят, и, перегнувшись через подоконник, крикнул в ответ:
- Вы уже видели вашего государя и его семью во время праздничного шествия и мессы! Почему вы врываетесь сюда и прерываете их отдых?
- Мы хотим поговорить с королем! - ответил все тот же голос. Рамиро попытался определить, кто говорит. Бесполезно. При такой массе народа…
- Расходитесь по домам! - гаркнул Лоренсо.
- Сеньор де Ортис, - сказал Альваро, и Лоренсо оглянулся, вопросительно глядя на короля, - если мой народ желает видеть меня и говорить со мной, я выйду к нему.
Все, кроме Рамиро, заговорили одновременно:
- Ваше величество, я не думаю, что это возможно…
- Альваро, это опасно…
- Отец, они сумасшедшие, не делайте этого!
- Отец…
Король Альваро V поднял ладонь, и возражающие умолкли. Лоренсо переводил взгляд с его величества на Рамиро, как будто ждал какого-то приказа. Какого? Что принц ему сейчас мог приказать?
- Если мой народ, - обманчиво мягко произнес король, - просит, чтобы я вышел к нему, я пойду к нему. Вы все останетесь здесь. Со мной отправится начальник стражи и гвардейцы.
- И я, - добавил Рамиро.
Они с отцом посмотрели в глаза друг другу. Рамиро, не мигая, выдержал взгляд короля - и Альваро отвел глаза, кивнул.
- Хорошо, если ты хочешь. Тебе надо этому учиться. Я никогда не боялся моего народа и не боюсь сейчас. Это недоразумение должно быть улажено.
Король развернулся и направился к выходу; в тишине зала, где все замерли, шаги Альваро казались лязганьем металла, стуком двух камней, меж которыми проскакивает искра.
Рамиро двинулся следом за отцом, глядя в его прямую спину, в колыхавшийся короткий плащ. На плаще летела чайка.
Верный друг Лоренсо, превратившийся теперь в опасного зверя, готового защищать все, что ему дорого, шел рядом - и казалось, он перетекает, словно мед, из одного движения в другое. Обманчивое спокойствие движений, мягкие сапоги с кожаными подошвами, рука на эфесе сабли, пистолеты за поясом. Его люди тоже двигались рядом с ними - Рамиро ощущал их, как скользящие по стенам тени, когда идешь ночью со свечой.
Перестук сапог по мраморной лестнице, звонкая ясность Привратницкого зала, и вот - светлый прямоугольник впереди, двери, открытые перед Альваро V.