Я не мог сдержаться.
— Тебе лучше меня известно, что Москва перестала разрастаться. Она давно застыла в нынешних границах! — воскликнул я. — Извращается вся первоначальная идея, мой оригинальный проект!
— Какая идея? Какой проект? — нехорошо усмехнулся Папа. — А может, у тебя и вовсе не было никакой идеи? И проекта не было. Идеи ведь они вообще никому не принадлежат. Разве одному Богу. Они витают в воздухе. В любом количестве. А таких гениев, как ты, стоит мне только свистнуть, под моей дверью соберется очередь через весь Город!
— Я — архитектор, — пробормотал я, чувствуя, что веду себя по меньшей мере глупо, я как будто в чем-то оправдывался. — Если бы не мои идеи, не мой проект, не было бы ни строительства, ни подрядов. Ни Москвы вообще!
— Ты — архитектор? — удивился Папа. — Неужели?
— Ну да, я архитектор. По крайней мере и в Москве, и в Городе люди меня так называют. Мне этого достаточно.
— Ах, в этом смысле… — поджал губы Папа. — Что ж, меня тоже все называют Папой. Даже ты. Я не возражаю. Хотя я никакой вам не Папа. Мне это даже нравится.
— Вот именно, тебе это нравится! Нравится чувствовать силу и власть, нравится думать, что ты для окружающих вроде отца родного.
— Ну ну, значит, не получил апартаменты в Москве и, как маленький, обиделся на меня?
— Что мне на тебя обижаться? — вздохнул я. — Как бы там ни было, все-таки благодаря тебе началось строительство. Если бы ты не был Папой, может быть, мои идеи действительно до сих пор витали бы в воздухе — и только… Однако все таки я начал это дело. Если бы не я — свисти не свисти, ничего бы у тебя не получилось, ничего бы ты не построил. Это главное. Я родил идею, посеял зерно. Если бы моей идее следовали и дальше, комплекс разрастался бы сам собой. Принципы преемственности, развития, самосовершенствования заложены в самой его основе. Вообще говоря, мое участие на поздних стадиях даже не требовалось. Это самостроящийся, саморазвивающийся комплекс. В этом его особенность!
— Нет, уважаемый, как бы не так, — упрямо возразил Папа, — ничто не делается само собой, не строится и не развивается. Комплекс строили люди, люди работали.
— Ты понимаешь все слишком буквально.
— Нет, я понимаю так, как оно есть на самом деле.
— Ты сам не веришь в то, что говоришь, — покачал я головой. — Тебе прекрасно известно, сколько я работал над проектом.
— Чепуха, — отмахнулся Папа. — Ты бездельник и фантазер. Причем самого худшего рода. Если ты и участвовал в процессе, то давным-давно самоустранился. Весь проект, всю документацию составили за тебя. А ты… никто, ничто, ты — нихиль, — заявил Папа.