Сжимая в руках оружие, Александр резко обернулся и увидел рядом меня. Я действительно смеялся. Смех мой был очень неприятным, злым. Сбоку на экране появился цифровой секундомер, который отсчитывал обратное время. Секунды убывали: десять, девять, восемь… Александр поднял оружие и его направил на меня. «Только попробуй! — сказал я, не переставая нехорошо смеяться. — Только попробуй!» Секунды убывали: восемь, семь, шесть, пять… Ничего подобного в жизни не бывало. Александр нахмурился. «Только попробуй! Будешь наказан!» — предупредил я, и лицо у меня тоже было нехорошим, как будто не мое лицо. Никогда в жизни я не наказывал сына. Пять, четыре, три, два… — мгновения таяли. Рядом мелькали буквы бегущей строки. Я понял, что сейчас может произойти что-то непоправимое. «Будешь наказан, наказан, наказан!..» Два, один, ноль… Я схватил мальчика за руку, но Александр успел нажать на спусковой крючок. Изображение бешено дернулось, как будто кто-то рванул стоп-кран…
Ничего не страшного произошло. На экране снова появилась яркая надпись: ВЕЛИКИЙ ПОЛДЕНЬ. Затем картинка застыла, помутнела и сделалась черно-белой. Потом в самом центре экрана появилось странное сообщение:
ПАПОЧКА, ПАПОЧКА… ДОВЕРИЕ ПОД СОМНЕНИЕМ. ВРЕМЕННОЕ ПРЕКРАЩЕНИЕ ПОЛНОМОЧИЙ. ИСКЛЮЧИТЬ ПЛЕБЕЯ. ПРОЙТИ ТЕСТИРОВАНИЕ ПО ВСЕМ ПУНКТАМ. ПОСЛЕДНЕЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ.
Пока я соображал, что должны означать эти слова, Александр выключил компьютер.
— Ну вот, я так и знал! — вырвалось у него. — Теперь придется начинать все сначала!
— Разве я тебя когда — нибудь наказывал? — удивленно промолвил я.
Но сын не ответил. Он резко поднялся с места и в сердцах сбросил одним ударом со стола плюшевого Братца Кролика и быстро вышел из комнаты.
Я по-прежнему толком не понимал, что именно произошло, но у меня было такое чувство, словно я ужасно подвел своего сына.
— Дед! — услышал я удаляющийся голос Александра. — Корми! Я есть хочу! Дед! Есть давай!
Прошла всего секунда, а его голос уже звучал равнодушно.
Я рассеянно пялился в погасший экран. Неприятный эпизод, но мне не хотелось придавать ему большого значения. Это просто игра, твердил я себе. Глупая игра. Жаль только, что так и не удалось побывать в Шатровом Дворце. Я вспомнил, как правдоподобно рушились стены, как обваливались громадные плиты, и у меня сжалось сердце, как будто все это было на самом деле. Как будто Шатровый Дворец, а может быть, и вся Москва были уничтожены.
Это просто игра, не правда ли?..
Я чувствовал себя довольно глупо, когда поспешно подошел к окну и, волнуясь, отдергивал портьеру. С сердца словно камень свалился. Я взглянул за реку и увидел на фоне вечернего неба веселые огни и родной силуэт моей прекрасной Москвы. Потом я вспомнил о сообщении, в котором говорилось, что Россия должна возобновить свою работу в Москве — не где-нибудь, а именно в главном зале Шатрового Дворца. Может быть, это тоже ничто — шизофренический бред компьютера?