– А какая еще есть малышка, помимо совсем малышки?
– Знаешь, иногда я называю тебя малышкой. У этого слова значений много[43].
– Она имела в виду совсем малышку.
– Если она имела в виду совсем малышку, как мы будем с ней говорить? Такие малышки понимают только га-га-ва-ва-ба-ба.
– Совсем малышка не означает младенца. Возможно, она уже умеет говорить, но все равно Дениз зовет ее малышкой. Скаут всегда будет нашей малышкой, даже когда ей будет семьдесят, а нам сто, и мы снова будем носить подгузники.
– Но что мы собираемся сказать малышке? Поправь меня, если я что-то понял неправильно, но Дениз сказала: «Она взяла меня. Она стала мной. Но это не я». И что это должно означать?
Карсон шумно выдохнула от нетерпения. Теплый воздух белым паром заклубился в холодной ночи.
– Она также сказала: «Я – это не я». Яснее и быть не может.
– «Я – это не я», мне непонятно, – не согласился Майкл.
– Ты не хочешь признавать очевидного.
– Ничего подобного.
– Ты не хочешь признавать даже то, что не хочешь признавать очевидного. Та же история. Двойники, как и в Новом Орлеане. В ресторан пришла настоящая Дениз, а где-то есть ее двойник.
– А эта штуковина на ее виске, лицевое украшение? Ничего такого мы в Новом Орлеане не видели.
– Я не знаю, что это такое, но вполне в духе Виктора.
– В духе Виктора?
– Мы теперь имеем дело с клоном Виктора, и он, конечно, набит тем же дерьмом, что и сам Виктор, но, возможно, у него есть и собственные идеи. Он может делать то же самое, но иначе. Нам предстоит увидеть многое из того, чего мы не видели в Новом Орлеане.
Дом Бенедетто, построенный в стиле «греческое возрождение»[44], с галереей за колоннами, которые поддерживали балкон второго этажа, стоял под сенью огромного дерева с алыми листьями.
Войдя в галерею, они заглянули в высокие узкие окна по обе стороны двери, но никого не увидели.
– Давай об этом подумаем.
Карсон нажала на кнопку звонка.
– Зря я заказал мясной рулет, – вздохнул Майкл. – Судя по тому, какая нас ждет ночь, меня ждет заброс желчи.
Карсон вновь нажала на кнопку.
Трели звонка еще не стихли, когда дверь открылась, и перед ними появилась Дениз Бенедетто.
– Да? Что такое?
У этой Дениз Бенедетто они не увидели ни серебряного украшения на виске, ни текущей из-под него крови. И говорила она нормальным голосом, не сипела.
– Здесь живет Ларри Бенедетто? – спросила Карсон.
– Он мой муж.
– Видите ли, мой муж и ваш вместе учились в колледже. Мы случайно оказались в этом городе, и Майкл – это Майкл – сказал, что нам стоит заглянуть к Ларри, он был таким славным парнем. Скажи сам, Майкл.