Прочитав сообщения, Таня трагически всхлипнула, прижала телефон к груди, зажмурила глаза:
— Какой ужас! Кошмар!
Чуть переиграла, качнувшись как бы в преддверии обморока. Зато Тимофей ее подхватил.
— Умер кто-то? — спросил он.
— Почти, — прошептала Таня. — Я этого не переживу!
К Таниной досаде, убедившись, что сознание она не теряет, Тимофей разжал объятия и чуть отступил.
— Бывает, что поделаешь, — утешил он.
— Вот прочти!
Таня протянула ему телефон, сморщила лицо и заохала, не подозревая, что в этот момент похожа не на трепетную недотрогу, а на свою плаксивую маму, у которой в очередной раз высаженную в молочные пакеты помидорную рассаду испортили кошки. Мама обожала своих трех котов, отвечавших на любовь разбоем и хулиганством.
— Не понял, — нажимая на кнопки и перелистывая двадцать одинаковых сообщений «Горю, спасай!», Тима спросил: — Кто слал эсэмэски?
— Моя подруга Алла, — скорбно пояснила Таня. — Ах, это страшная, страшная, страшная история! Абсолютно трагическая.
— Но никто в ящик не сыграл? — уточнил Тима.
Таня внутренне запаниковала: Тима опасно расслабился, перестал сочувствовать. Таня усилила драматизм, прижала ладошки к лицу, мотала головой и бормотала:
— Ужасно, ужасно, ужасно!
Они находились в десяти метрах от дверей клуба. За ними наблюдал куривший охранник. Он выкинул сигарету и приблизился к парочке:
— Девушка, у вас какие-то проблемы?
И грозно посмотрел на Тимофея. Тот пожал плечами, развел руки в стороны: я ни при чем. Таня это видела сквозь раздвинутые пальцы.
— Спасибо, все в порядке! — сказала она охраннику, подхватила Тиму за руку и потащила прочь. — Я тебе сейчас расскажу. Моя подруга Алла. Вместе учимся в гуманитарном университете на искусствоведческом. Есть один преподаватель! Монстр, маньяк! Читает эстетику Возрождения.
Таня беззастенчиво приписывала тишайшему Селиверстову страшные пороки. Но ведь Тимофей учится в технологическом и Селиверстова знать не может! В изложении Тани получалось, что Константин Петрович, всячески (долго и методично) издеваясь над Аллой, вынудил ее ради получения зачета переспать с ним.
Они уже отошли на порядочное расстояние. Тимофей внимательно слушал, в сердцах прокомментировал:
— Ненавижу старперов, которые на молоденьких затачивают!
Но Тима и нелогичность подметил:
— А почему твоя подруга о помощи просила?
— Мы договорились, что я пошлю ей эсэмэску. Ну как бы у Аллы болезнь плохую обнаружили. Селиверстов испугается и не будет домогаться.
— Классная идея, — одобрил Тима. — И дальше?
Дальше роль Тани, которая проворонила судьбоносную просьбу подруги, выглядела несимпатично. Поэтому Таня совершила очередную попытку трогательных стенаний: бедная я, несчастная, из-за громкой музыки не услышала писка телефона, что теперь будет с Аллочкой…