— Куда?
— За восьмой барак. Там у меня свой тайник.
Без дальнейших разговоров они быстро прошли в дальний угол лагеря и углубились в узкое пространство между восьмым бараком и скалой.
— Больно нехорошее тут место, — сказал шпик, встревоженно осматриваясь.
— Зато — надежное, — постарался успокоить его Пархомов. Не затягивая дело дальше, он на ходу нагнулся и подхватил в руку увесистый острый камень.
— Ты что? — испугался вдруг шпик, засовывая руку в карман.
— Не двигайся, подлюга! — Пархомов рывком прижал его к скале, не давая выхватить пистолет. — Предатель! Продажная тварь!
На секунду их взгляды встретились. Злоба и страх — в одном; неукротимая ненависть и ярость — в другом.
В отчаянном усилии шпику удалось вырвать руку с пистолетом. Но воспользоваться оружием он не успел. Пархомов нанес ему страшный удар камнем в висок. Не издав ни звука, шпик ничком рухнул на камни…
Около минуты Пархомов стоял над ним, тяжело дыша. Затем поднял выпавший пистолет, сунул его в свой карман и бросился вон.
Он так торопился, что вошел в конторку старосты с тяжелым дыханием.
— А где… товарищ Смуров? — спросил он, отдуваясь, сидевшего за столом Матвеева.
— Смурова только что увели гестаповцы, — холодно ответил Матвеев. — Из-за твоей анархичности…
Пархомов ухватился за голову, точно от удара.
— А что у тебя стряслось? — спросил Матвеев. — Почему ты такой?…
— Я убил предателя, — поднял голову Пархомов. — Гестаповского шпика… Но к чему это теперь?…
— Где? Когда?
— Только что. За восьмым бараком.
— Рассказывай быстрее, как это случилось! — приказал Матвеев. — Не поторопился ли ты опять?…
— Нет. Это настоящий предатель, — выдавил Пархомов, больно переживая недоверие Матвеева.
Выслушав сбивчивый рассказ расстроенного Пархомова, Матвеев встал.
— Идем туда!
Быстро прошли на место происшествия. Матвеев перевернул убитого на спину.
— Знакомое лицо. Мы к нему уже присматривались… Проверим, что при нем есть…
Он тщательно обыскал убитого и стал просматривать обнаруженные документы и записки.
— Нет, ты не ошибся, Пархомов, — сказал Матвеев потеплевшим голосом. — Эту гадюку ты убил очень вовремя. В самую точку… Придется тебя, видимо, не только судить, но и благодарить. Но это потом, если все обойдется благополучно и мы не попадем из-за тебя на виселицу… Так… А где листовка, которою ты его приманил?
— Вот…
Матвеев прочел и, раздумывая, сказал:
— Что писал ее ты — знаю. А кто сочинял? Смуров?
— Да. Продиктовал мне.
— Сразу видна его голова…
Закончив просмотр документов и записок предателя, Матвеев часть из них положил в свой карман, а остальные аккуратно рассовал обратно по карманам убитого.