Что же касается Хаганы, то Руфь в нее вступила вполне осознанно, правда Голицын считал, что это произошло по юношеской глупости, а сама Руфь – считала это чувством патриотизма. Из всех террористических организаций мира Хагана была самой нетипичной, неправильной – создававшаяся как орудие для борьбы за восстановление исчезнувшего де тысячи лет назад еврейского государства, она постепенно переключилась на более насущные нужды – на защиту евреев от посягательств черносотенцев и арабских экстремистов. При этом само движение было расколото на несколько яростно враждовавших друг с другом частей – одни придерживались коммунистических взглядов, другие анархистских, третьи националистических, четвертые антигосударственных. Государство в свою очередь жестоко боролось с Хаганой, хотя она и не представляла такой опасности как исламское террористическое подполье, и даже могла оказать какую-то помощь в борьбе с ним. Просто все хорошо помнили, как в начале века евреи-коммунисты, снюхавшись с международным еврейским капиталом (Шифф, Кун, Лееб) едва не погубили Россию.
Им просто было хорошо вместе, в минуты их редких встреч, и то что у их связи не было никакого будущего делало эти чувства еще острее. Когда они встречались – они не говорили о политике, потому что знали что к общему не придут и закончится все скандалом. Во время этих редких встреч им достаточно было любви.
Он зазевался и даже не заметил, как все произошло. Он уже искал место, где бы припарковать свою громоздкую бронированную машину, когда впереди с визгом затормозили два неприметных белых седана и сразу несколько человек бросились в толпу как гончие, почуявшие запах крови. Еще одна машина перекрыла одну из полос движения, кто-то резко затормозил, послышался гулкий стук и хруст сминаемого металла… он сразу все понял, и за кем пришли, и что будет дальше. Сделать он ничего не мог, только навредил бы – в душе еще теплилась надежда, что это какая-то ошибка, что ее просто проверят и отпустят, что все можно будет повторить в другом месте и в другое время. Но он знал, что никакая это не ошибка, что они пришли за ней, пришли именно сюда, в маленькую подвальную чайхану, где они бывали уже дважды, и теперь они попытаются взять его. А сдаваться им нельзя – он знал, что современные методы дознания не оставляют места мужественному молчанию.
Крякнув сиреной, еще один внедорожник, уже полицейский, выкатился перед ним, пытаясь остановить его, но он нажал на газ, запас под педалью еще был – и Тур вырвался вперед, гулко стукнув бортом полицейскую машину.