– Внимание, он выходит!
МакДугал поднес сотовый телефон к уху.
– Спасибо…
Решили работать вдвоем – Мантино следит пешком, МакДугал – на машине, потому что он лучше знает улицы Нью-Йорка. В принципе – ни одного из них объект не видел и не знал, так что – могло прокатить.
Связываться между собой решили по рациям, благо у них у обоих были гарнитуры для связи "hands-free", такие же как и на сотовых. Если объект будет уходить на метро, где рация не берет – есть сотовые…
Латифа они едва не пропустили – он был невысоким и неприметным, он не выделялся в толпе, наоборот, толпа маскировала его. Выйдя из небоскреба на Федерал-Плаза он огляделся, потом довольно быстро пошел по Уорт-Стрит, по направлению к знаменитому Бродвею. Мантино, оставивший из-за жары пиджак в машине последовал за ним.
Подозреваемый (Мантино не знал в чем его можно подозревать, но привычно называл его подозреваемым) спешил, непонятно куда. И этим выдавал себя. Если бы он подстроился под движение толпы – рано или поздно Мантино бы его потерял. Для слежки в густонаселенном городском районе нужна бригада, семь человек и три машины – но никак не двое. И если бы подозреваемым был местным – "стряхнуть хвост" для него тоже не составило бы проблемы, потому что Мантино был новеньким и не знал город. Но он спешил, он выделялся – и Мантино довольно уверенно вел его.
Вышли на Бродвей – он бы с удовольствием прогулялся по нему в более спокойной обстановке, но было не до этого. Латиф еще прибавил ход, он почти бежал…
– Он уходит!
– Вижу. Не торопись.
Прибавил и Мантино – Латиф бежал, не видя его – но в плотном людском потоке бежать было затруднительно, и тем самым он только выдавал себя.
– Он бежит к Сити-Холл!
Метро!
– Понял, координируй.
И тут Латиф пропал. Просто исчез из колышущегося людского моря. Мантино прибавил ходу, думая, что тот рванул бегом к входу на станцию.
– Я его потерял!
И тут истошный визг резанул осколком стекла по и так напряженным нервам…
– Полиция! Полиция, пропустите!
Расталкивая локтями взбудораженную толпу, Мантино пробился к тому месту, где уже закручивался людской водоворот. Какая-то женщина – видна была лишь ее обтянутая брюками объемная задница, вопила как пожарная сирена.
– Полиция! Отойдите, полиция!
Рафья Латих лежал на грязном асфальте тротуара на животе – маленький, скорчившийся, сломанный. Руку он держал прижатой к животу – и из-под него уже растекалась насыщенно-багрового цвета лужица.
Мантино рывком перевернул умирающего на спину, склонился над ним, глядя в побелевшие от боли глаза. Машинально прижал два пальца к нужному месту на шее, уловил слабую, прерывистую пульсацию.