Он впервые узнал, что это такое – арестовывать невиновного человека, человека которого ты считаешь невиновным. И ему это – не нравилось.
– Пан генерал, я могу вам пообещать только одно, что я лично прослежу за тем, чтобы при производстве следствия закон соблюдался до последней запятой. Кроме того – я лично прослежу за тем, чтобы все данные об убитом, о том кем он был – были внесены в дело и представлены на рассмотрение судье.
– Закон… – генерал снова повернулся к окну – кому сейчас нужен закон, кто помнит о нем? Вон эти?
– О нем помню я. Надеюсь, что и вы, пан генерал. Закон нужен нам.
Генерал покачал головой.
– Что есть закон вот для них? – он показал рукой в окно – им не нужен закон. Им нужна свобода. Они выходят на улицы и кричат – нам мало свободы! Дайте нам ее… Знаете, пан полицейский, когда то давно… я и несколько других офицеров удостоились личной аудиенции монарха… тогда еще царствовал отец ныне правящего монарха, да продлит Иезус его дни. Он тогда сказал одну фразу, которую, да наверное и другие офицеры запомнили на всю жизнь. У моего подданного нет права быть скотом – вот что он сказал. И в России – никогда такого права у подданных не будет. Те, кто выходят на площадь и кричат что им мало свободы – им нужна именно эта свобода. Свобода быть содомитом, наркоманом, диссидентом. Нас, которые не дают им эту свободу – они называют иродами и сатрапами…
Генерал снова замолчал
– Пан генерал, вы знаете, где ваш сын был в ночь на двадцать шестое июня сего года? – осторожно спросил пан Гмежек
– Об этом он расскажет вам сам. Если захочет. Думаю, захочет, потому что нечего стыдиться. Раньше, таких как этот пан… сжигали на кострах. Сейчас – у нас есть закон.
Генерал нажал на кнопку звонка, он зазвенел так резко, что старший инспектор Гмежек непроизвольно вздрогнул.
– Еще один вопрос, пан генерал. Я так понимаю, что ваш сын мстил за кого-то. Вы знаете – за кого?
– Об этом он тоже расскажет вам сам.
Хлопнула дверь, на пороге вырос майор Пшевоньский
– Пан генерал?
– Проводи – коротко сказал генерал, показывая на Гмежека – пусть полицейские выполняют свою работу.
– Прошу меня простить, пан генерал – сказал Гмежек
Генерал ничего не ответил.
Вместе с паном майором они проследовали на другой этаж, уже перекрытый. Здесь было шумно, голосили рации.
– Как вы выведете его из здания, пан полицейский – негромко спросил майор Пшевоньский – демонстранты его разорвут и вас заодно?
– Кто сказал, что я кого-то собираюсь выводить из здания?! – раздраженно ответил старший инспектор – мне нужно просто поговорить!