Конан прежде не бывал на Мегарских болотах. Говорили, что это одно из самых пустынных мест на земле. Заболоченная почва была непригодна для возделывания. Деревья там росли карликовые, с кривыми узловатыми стволами, к тому же встречались редко. Тучи жалящей, назойливой мошкары были столь огромны, что даже охотники на кабанов и прочую дичь, побывав здесь однажды, зарекались возвращаться вновь в эти края.
Ходили также слухи, будто на болотах водится опасный хищник, которого туманно именовали «болотной кошкой». Конан, правда, не встречал ни одного человека, который бы видел этого зверя воочию, но все дружно утверждали, что хищник свиреп, как тигр.
Пустынность болот превзошла все ожидания Конана. Тишину нарушали только всплески грязи из-под копыт Эджила, шорох тростника да гудение туч бесчисленной мошкары, вившейся над колеблемыми ветром стеблями. Конана надежно защищала кафия, лентами которой были обвиты и голова, и лицо; на руки он надел кожаные гвардейские перчатки. Но бедному коню приходилось постоянно взмахивать хвостом и трясти гривой, чтобы отделаться от жалящих насекомых.
Весь день Конан ехал по бесконечным тростникам. Однажды он заметил стадо диких, с рыжевато-черной щетиной кабанов. Свежая свинина внесла бы разнообразие в его скудный рацион, состоявший из вяленого мяса и сухарей, и Конан потянулся за луком. Но пока он вытаскивал из дорожной сумы гирканийский, с двойным изгибом, лук, кабаны исчезли. Конан решил, что охотиться не стоит: это привело бы к значительной задержке в пути.
* * *
Три дня пробирался Конан через болота, а тростники все тянулись и тянулись. На исходе третьего дня с вершины пригорка Конан заметил, что море и холмы стали к нему как будто ближе. Раздумывая, не достиг ли он северного края болот, неподалеку от которого находится город Султанапур, Конан пустил коня рысью.
Вскоре он услышал отчаянный крик: кричали люди, их было несколько, судя по голосам. Повернувшись налево, Конан заметил поодаль небольшой холм, с вершины которого уходил в небо голубоватый дымок. Голоса доносились именно с того холма. Благоразумие подсказывало Конану, что, какова бы ни была причина переполоха, следует ехать дальше. Чем меньше народу встретит он на пути из Турана, тем больше шансов покинуть это царство незамеченным.
Но помимо благоразумия были у Конана и другие соображения. Там, на холме, бивак, там найдет он горячую пищу, а то и хозяина, который даст ему работу. Любопытство также говорило в нем, и чувство чести не было чуждо душе дикаря: поддавшись порыву, он мог действовать не только в собственных интересах.